Вынырнув из метро и направившись к дому, Юля снова и снова мысленно повторяла: «Сделаю вид, что я их не вижу. Будто меня и вовсе нет. Проскочу незаметно». Дело в том, что по вечерам у них во дворе собиралась нехорошая компания.
— Уголовники! — за глаза звала их Юлина мама.
Вообще-то, Юля этих «уголовников» знала: они вместе выросли. Когда-то давным-давно они вместе играли во дворе, бегали в догонялки, в прятки, катались с горки, даже в гости друг к другу ходили, иногда по случаю дня рождения, иногда просто так. Но детство ушло, а пути-дорожки разбежались. Юлин небольшой район считался не очень благополучным, двор их был старым, и жили здесь в основном не коренные москвичи, а те, кто, когда-то приехав в столицу по лимиту, получил со времена жильё. В общем, простой народ жил, работящий. Правда, некоторые были чересчур уж просты, а некоторые не слишком работящи.
Юля оказалась из тех белых ворон, что отбилась от детской компании и вместо ПТУ поступила в самый что ни на есть настоящий университет, а вечера проводила не во дворе на лавочках, а в библиотеке за книгами.
Мимо старых друзей она ходила боязливо. Пары в университете по пятницам заканчивались поздно, и Юля возвращалась домой уже затемно, когда местная компания «уголовников» как раз выползала на тусовку. Обычно Юля проходила, низко склонив голову и завесив лицо длинными волосами, пытаясь сделать вид, что это не она, что её вообще тут нет. Иногда этот номер срабатывал, но чаще кто-нибудь бросал в её адрес сальную шуточку, свистел, и со всех сторон доносились смешки. Особенно громко смеялись девчонки — бывшие подружки. Хоть вон Анька. А ведь когда-то они с Юлей крепко дружили. Правда, как-то так получилось, что из отличницы в младших классов Аня превратилась в хорошистку, потом в троечницу, а потом насилу окончила девятый класс. В то время Анька была вся в любви и во взрослых делах, в которых Юлька ничего не понимала. Тусоваться в подворотнях, краситься, смолить да распивать, что в пятнадцать лет распивать запрещено, Юльке было неинтересно. Вот так она и отбилась от компании. Конечно, не одна она, но кто-то переехал в другой район, кто-то из девчонок уже и замуж успел выйти, и даже ребёночка родить. Однако основной костяк их детской компании восседал вот здесь, на скамейках, стоявших буквой «П» под высокими дубами посреди их глухого двора.
Юля, подходя к дому, в очередной раз понадеялась, что сегодня ребят не будет или они её не заметят. Последнее время в привычной компании появился новый парень. Вернее, он был не таким уж и «новым». Кирилл был старшим братом одной из девочек и раньше, в детстве, никогда с ними не играл, да и последние годы Юля его ни разу не видела.
— Посадили, наверное, — как-то в разговоре с отцом упомянула Кирилла Юлина мама. — По нему давно тюрьма плакала.
И вот теперь Кирилл частенько появлялся в компании местной шпаны. В Юлькиных глазах он был самым страшным «уголовником»: накачанный, будто терминатор, с коротким ежиком крашенных белоснежных волос, Кирилл был весь утыкан татуировками. Одна даже выползала из-за ворота куртки на шею и вздымалась к скуле: то ли язык пламени, то ли жало змеи. Юлька толком не рассмотрела. Она вообще боялась поднимать на Кирилла глаза — такой устрашающий вид у него был. Ещё больше жути добавляло то, что сам Кирилл, стоило Юле появиться во дворе, глаз с неё не сводил. Под этим пристальным взглядом Юля ускоряла шаг, а подходя к подъезду, уже чуть ли не бежала. Ещё и мама как-то подлила масла в огонь:
— Во, Кирилла-то Северова выпустили!
— С чего ты взяла, что он сидел? — саркастично вопрошал Юлькин папа.
— А где ж он пропадал все это время? — возмущалась мама. — А наколки ты его видел? Дядя Коля говорит, такие только на зоне колют.
— Ну да, дядя Коля же главный специалист, — хмыкал папа.
Вообще-то, дядя Коля никакой не специалист. Он был местным забулдыгой, правда, весьма безобидным. Кого-кого, а дядю Колю Юлька не боялась, в отличие от Кирилла. Если дядя Коля был в компании «уголовников», то Юля смело шагала к дому, не боясь насмешек или чего похуже, — тот в обиду её бы не дал.
Сегодня дяди Коли, к сожалению, во дворе не наблюдалось, и вообще, царила странная для пятничного вечера тишина: со стороны лавочек не доносилось ни звука. Фонари почему-то не горели. У Юлькиного подъезда, спрятанного за разросшимся высоким кустарником, сгустилась темень — хоть глаз выколи. Правда, Юля уже успела обрадоваться, что сегодня доберётся до собственного дома, не поймав на себе ни одного косого взгляда.
— Ой! — завизжала Юля, когда из темноты у самого подъезда ей навстречу выскочили две фигуры, напугав её до полусмерти.
— Юлька, чего визжишь, как резанная? — раздался нетрезвый голос, в котором она узнала Сашку, друга детства. — Совсем зазналась.
— Я…я тебя не видела, — попыталась придать голосу уверенности Юля.
— А вот теперь видишь, — заржал Сашка и ему вторило ещё несколько мужских голосов. Парни обступили девушку со всех сторон.
Тут же зажегся яркий свет фонарика на мобильном, освещая пьяные лица «уголовников». Юля попыталась обойти Сашку, проскочив к подъезду, но он встал прямо посерёдке, широко расставив ноги.
— Ребят, я… мне домой надо, — теряя последние крупицы бравады пролепетала Юля.
— Тебе всегда домой надо, мы, может, хотим с тобой пообщаться, — засмеялись парни. — Вон ты какая красивая гордячка стала.
— Мне правда пора…
Юля снова попыталась обойти Сашку, но тот схватил её за талию. Юля отпрянула, но наткнулась на кого-то, кто тут же ухватил её сильными руками и задышал в самое ухо, обдав неприятным амбре.
— Не спеши, Юльчик, — засмеялся он, — мы же просто хотим по старой дружбе пообщаться, а может, и ещё чего.
Ребята снова заржали, а Юля от страха порывисто втянула воздух, да так громко, что вдох её получился похожим на всхлип. Это вызвало приступ гомерического хохота.
— Отпустите её, — раздался откуда-то со стороны незнакомый Юле голос.
— Да ладно, мы ж шутим, — ржал Сашка.
— Я тебе сказал, отпустите ее, — голос был спокойный, ровный. Юлин спаситель, казалось, ни капли не испугался компании подвыпивших ребят.
— Да чего ты, Кир, мы ж шутим, — сказал тот, кто стоял за Юлиной спиной, и тут же разжал руки.
Юля, не дожидаясь того, что произойдёт дальше, ринулась к подъезду. Отдышаться как следует она смогла, только когда захлопнула за собой дверь квартиры, а осознать, что спас её Кирилл, самый страшный «уголовник» из всей шайки-лейки, только поздно вечером, когда легла спать.
***
Через пару дней Юля пошла в магазин. Стоял тёплый осенний день, пригревало солнышко, под ногами шуршали опавшие кленовые листья. Юля шла не спеша, наслаждаясь, может быть, последним погожим деньком этого года. Фигуру сидевшего у одного из домов на корточках мужчины она заприметила издалека, но не сразу поняла, что это Кирилл, а поняв, остановилась, как вкопанная. Этот бугай, этот наистрашнейший «уголовник» высыпал из пакета сухой корм и теперь гладил по спинке маленького серого котёнка, который с наслаждением уминал нежданное лакомство. Юля робко подошла, присела рядом и, достав из пакета одну из только что купленных сосисок, раскрошила её помельче, положив перед котёнком. Тот с удовольствием принялся за Юлино подношение.
Кирилл даже не покосился в Юлькину сторону, будто каждый день вот так они кормили бездомных котят. Юля тоже протянула руку и погладила мягкую шерстку. Пальцы Юли нечаянно соприкоснулись с рукой Кирилла. Она руку не отдернула, и он тоже.
— Я его каждый день подкармливаю, — нарушил молчание Кирилл. — Жалко его.
Юля удивленно посмотрела на «уголовника». Неужели у этого устрашающего на вид парня такая добрая душа?
— Я бы его взял, да у Катьки аллергия на шерсть.
— А, — только и ответила Юля.
Катька была сестрой Кирилла. С Юлей они никогда не дружили — Катька была младше, ей только-только исполнилось семнадцать.
Кирилл поднялся с корточек — Юля следом.
— Спасибо тебе, — сказала она.
— За то, что кормлю кота? — удивился Кирилл.
— Нет, — прыснула Юля и вдруг совершенно перестала бояться Кирилла. — За то, что выручил меня тогда, у подъезда.
— Не стоит благодарности, — сказал он и, кивнув Юле на прощанье, пошёл прочь.
— Кирилл? — окликнула его Юля.
Он обернулся, посмотрев на неё выжидающе.
— А правда, что ты в тюрьме сидел?
На этот раз засмеялся он.
— Значит, неправда, — как-то удивленно и радостно протянула Юля. — А где же ты был все это время?
— Я был на войне, Юль.
— На войне? — опешила она.
— Ну да, по контракту. Восток — дело тонкое, сама знаешь.
Они пошли рядом, и Юля снова спросила:
— А почему ты с ними тусуешься?
— Там Катька, сестра моя. Пытаюсь следить за ней, — пожал Кирилл плечами. — Правда, пока не очень получается.
— Понятно…
Как, оказывается, все просто. Как просто навесить на человека ярлыков, сделать выводы, додумать и решить, что домысел и есть правда. Как обманчива, оказывается, бывает внешность…
Юля остановилась и побежала назад. Подхватив на руки шустрого котёнка, она вернулась к Кириллу. Он удивлённо приподнял бровь:
— Давно хотела завести котёнка, — улыбнулась она.
— А твои не будут против?
— Нет, что ты. У нас раньше жила кошка, Муська, а потом умерла. Думаю, пришло время завести новую.
Когда они подошли к Юлиному подъезду, Кирилл пощекотал котёнка за ушком, заглянул Юле в глаза и спросил:
— Можно, я буду навещать его?
— Конечно. Приходи в любое время, — обрадовалась Юля.
— Буду приходить по выходным, когда ты дома, — поймал Кирилл Юлин взгляд.
Глаза у него, оказывается, были серые, и взгляд Кирилла больше её не пугал, так же, как и кончик татуировки, выглядывающей из-за ворота куртки: то ли язык пламени, то ли жало змеи.
______
Автор рассказа — Татьяна Ма
Источник: www.nu-i-nu.com
