Только будь жива, дочка!

Свет, исходивший повсюду, двигался осязаемо. Он становился всё ярче и нестерпимее. Гигантский тоннель разевал свою пасть, и Алексей нёсся по нему.

Он хотел закрыть глаза ладонями, но что-то держало его руки. Затем свет резко увеличился и заслонил собой всё, не было горизонта, неимоверно яркий свет разил в глаза.

Алексей не мог отвернуться, как ни старался. Но вот, в середине этого нестерпимого белого пламени, появилось мутное серое пятно, оно увеличивалось и помогало отдохнуть глазам от света …

Ариша, дочка! Как она тут оказалась? Хотелось защитить её, броситься, но необычайные силы держали. Ариша улыбалась, повернув милую головку с кудряшками направо, и сделав их тайный знак – пальцы сложены кружочком – окей, как бы успокаивая. Она всегда так делала, когда хотела сказать:

– Всё ок, папуль! Не переживай.

Это он её научил, и это был их знак, показываемый часто втихаря от мамы. Маме он не нравился.

А потом наступила темнота. А потом с трудом открытые веки, жёлтая лампа и нестерпимая боль. Он застонал.

– Кать, он очнулся, – девушка в голубом говорила кому-то вдаль.

Стонать стало стыдно. Вокруг него ходили. Ещё ничего не осознавая, он уже понял – он в реанимации. Но почему?

Ему сменили капельницу, стало полегче. И он начал вспоминать. Авария на мосту. Вспомнил, как пытался вырулить от выскочившего навстречу грузовика, а потом – темнота.

И вдруг … Эта мысль заставила его резко привстать и попытаться оторвать ремни привязи, вырвать капельницу. Он дёрнулся изо всех сил, медсестра заволновалась, что-то говорила, ругала, звала вторую на помощь. Они поправляли ремни, укрепляли, а Алексей смотрел на них с надеждой и выдавливал из себя:

– А …иша, А … иша, – но голос хрипел и проваливался, медсестры не понимали, что он хочет.

– Меня Оля зовут, я не понимаю Вас. Лежите, пожалуйста спокойно, Вас недавно прооперировали после ДТП, – медсестра строго и громко командовала.

– Ариша! Дочка! – хрипел он.

– Кажется, он о дочке спрашивает, – наконец поняла одна из медсестер, – Ты не знаешь, его одного привезли?

– Одного, вроде.

– Лежите спокойно, мы всё узнаем и Вам скажем позже.

Четырехлетнюю Арину он вёз к тёще. Бесконечные простуды дочери не давали жене нормально работать, начальство было недовольно больничными. Вот и предложили бабушка с дедом привезти им внучку «для поправления». Мол, посидит дома, подлечим, да и понянчимся – соскучились.

Повёз Алексей дочку вечером, после работы. Они мило болтали по дороге. Аришка– та ещё болтушка. На осенней дороге было сыро, накрапывал дождь, но родители жены жили недалеко, часа полтора ехать. Дорога знакомая. Там он и ночевать собирался, а утром от них – на работу.

А теперь … теперь он здесь. Он видел дочку там, в ярком свете. Но ведь она там улыбалась, подавала знак и успокаивала. Аришка! Дочка!

Алексей терроризировал всех пришедших, но никто не мог ответить … или не хотел? Записали его имя и фамилию. Зачем? Ведь в машине были документы. Он требовал найти в машине телефон, номеров родни наизусть он не помнил.

Наконец, к нему позвали психиатра.

– Расскажите, что помните?

Разговора не получилось. Алексея интересовало только одно: что с дочкой? Он опять разнервничался, начал кричать. Ему сделали укол.

На самом деле, в больнице тоже никто не владел информацией. Полиция начала искать родственников пострадавшего только после того, как он назвал своё имя и адрес, совсем недавно. И в больницу ещё ничего не сообщали.

Его привёз свидетель аварии, рассказав о случившемся на мосту: водителя, то есть Алексея, выбросило через открывшуюся дверь, а машину закрутило, и она, сломав хлипкие ограждения моста, упала в реку, ушла под воду.

Этот свидетель вместе с водителем злополучного грузовика, которого тоже мутило от полученных травм, затащил полуживого Алексея к себе на заднее сиденье и привёз в больницу. Авария случилась между двумя городами, примерно на одинаковом расстоянии. Свидетель повёз пострадавшего в БСМП, где бывал раньше и сам. Документов у того не было, и номера машины мужчина не запомнил, видел всё случившееся издали. О том, что в машине мог оказаться ещё кто-то, думать ему было некогда.

А теперь выяснилось, что тот ехал с дочкой. Медсестры уже были уверены и рассуждали между собой – девочка утонула, но говорить такое отцу никто не имел права. Никто ничего не мог сказать с полной уверенностью.

Алексей уснул надолго. К тому времени, когда он проснулся после укола, в этой же больнице уже находилась вся его родня. Они вечером ещё забили тревогу, искали пропавшую машину, и нашли. Уже знали подробности. Ночь была бессонная.

Женщинам – жене, свекрови и тёще, пришлось сделать уколы, уложить в палату.

Им сообщили: машина с ребёнком утонула, а Алексей – в реанимации приходит в себя после операции. Травмы для жизни не опасные.

И во второй половине дня Алексея перевезли, наконец, в палату травматологии. Сразу зашёл тесть.

Об аварии ничего не спрашивал, он знал больше Алексея: грузовик на встречке, Алексея выбросило, а машина ушла на дно. О том, что там была и Ариша свёкр тактично промолчал.

– Николай Сергеич, а может она тоже вывалилась? Или вытащил кто?

– Её б нашли тогда, Лёш. Там же гаишники были потом и свидетели. Водитель этот, сволочь, никуда не уезжал. Ждал гаишников до конца. Потом только его на скорой тоже увезли, сознание потерял.

– Я не верю, что Арина погибла. Вот не верю! Она снилась мне, говорила, что всё хорошо. Когда будут там водолазы?

– Обещали сегодня, но я звонил, пока нет их там.

– Вы телефон мне оставьте, лучше Сонин, мне интернет нужен, рука одна есть, – и Алексей поднял здоровую руку.

Тесть был уверен – внучка утонула. Она была пристегнута к детскому креслу, ей всего четыре – как тут выбраться? Сердце задыхалось, захлёбывалось при этих мыслях, но он был реалистом, да и держаться надо, он – мужчина. Он забрал телефон у дочери, которая спала после укола в палате другого отделения, и принёс его зятю. Он ни на что не надеялся, просто принёс, чтоб успокоить Алексея.

Алексей, не обращая внимания на замечания медперсонала, звонил и звонил. Он не видел, как машина пошла на дно. Может дочь успела выскочить, может кто помог! Он обзвонил все больницы города, позвонил в ГИБДД и районный отдел полиции, в службы спасения. Ему было плохо, тошнило, болела нога, но он звонил не переставая, иногда даже повторно. Он искал светловолосую девочку четырех лет в красной куртке. У него сел телефон, и он уговорил медсестру его зарядить, и звонил дальше. Медперсонал смотрел на него с сожалением: мучается отец, потерявший дочь.

Он прервался только на приход жены и тёщи, они плакали, а он надеялся …

После их ухода, он закрыл глаза и, уже проваливаясь в глубокий медицинский сон, отчётливо представил её облик: светлая головка направо, хитрый прищур и пальцы кружочком:

–Папуль, всё окей!

Только будь жива, дочка!

***

Саныч служил в охране. Уже давно был пенсионером, а между дежурствами увлеченно рыбачил.

Как у заядлого рыбака, у него была и надувная лодка. Правда, такая старая, что вот-вот затонет. Надо было приобрести новую, но жена была против. Говорила, что пора закругляться с рыбалками – возраст под семьдесят. Она уже отговорила его от одиноких ночёвок в палатке, и Саныч начал ездить рыбачить на целый день.

Сегодня клевало хорошо, в дождик всегда хорошо клюёт. И в своей лодке, посреди небольшой реки, он задержался. Но вечерело, уже вот-вот сматывать удочки.

Вдруг резкий визг тормозов на мосту прервал его рыбацкую дремоту. Он поднял голову. Всё произошло чрезвычайно быстро. Удар, машину закрутило и она задом, как бы нехотя, как в замедленных съёмках, начала заваливаться в реку.

Саныч с перепугу схватил вёсла и направил лодку подальше от моста, в безопасность. И уже спиной услышал удар о воду. Ух … от греха, надо подальше.

Он оглянулся. На мосту остановилась пара проезжающих машин, началась суета. Река проглатывала в своё нутро автомобиль. Часть его ещё находилась над водой, но кругом всё быстро успокоилось, и река даже покрылась мелкой рябью. Было такое ощущение, что этот автомобиль плавал тут всегда. Так – какой-то мусор.

Что-то тогда в душе у Саныча всколыхнулось. Может сердце подсказало? Но Саныч резко развернул лодку туда. Почему-то при этом оправдываясь и немного мысленно ругаясь с женой, вечно предостерегающей его от необдуманных поступков.

– Да пошла ты, в баню, Люда!

Около самой машины он присмотрелся. И вдруг – что то красное и живое махнуло рукавом в заднем, единственном находящемся над водой, стекле. Там кто-то есть! И этот кто-то уже практически в воде, машина почти наполнена. Но как разбить заднее стекло?

Топора не было, но в старой лодке отваливалась доска скамейки. Саныч оторвал её, и, с откуда-то явившейся необычайной силой, ударил по стеклу. Надо было сильнее, стекло не поддалось. Он ударил ещё раз, посыпались стёкла и оттуда рванул воздух и струя воды. Он бил и бил, понимая, что машина сейчас затонет.

А потом засунул руку, обрезаясь об края стекла и нащупал маленькие ручки. Они тоже почувствовали его, ухватились. Саныч потянул, но вытащить не смог, дырка в стекле была ещё мала. Отпускать эти ручонки не хотелось, ох как не хотелось! Они уцепились в его руки, были такие живые и испуганные. Саныч это чувствовал всем нутром.

Но он должен был, и он практически стряхнул с рук вцепившегося ребёнка, оторвал свои руки, чтобы ломать ими стекло.

И это было уже легко, он уже не замечал свою кровь. Ему было всё равно. Теперь там тот, за кого он в ответе. Он практически выломал весь задник голыми руками. С моста ему кто-то кричал, но он не слышал.

А река решила сделать последний решающий рывок, чтобы проглотить свою добычу. Машину накрыло. Лодку закрутило, накренило, но старушка устояла.

А Саныч уже стягивал с себя рыбацкий плащ и сапоги. Сердце похоже остановилось от холода воды, сознание на минуту помутилось, но потом все завелось снова, он нырнул. Ничего не видно, нырнул ещё раз и ногами задел твердь машины. Осмелел и нырнул уже третий раз.

Практически на ощупь нашёл автомобиль. Здесь было не очень глубоко, протянул руки в разбитый задник и нащупал ребенка, тот был пристегнут.

Не паниковать! Саныч вынырнул, набрал воздуха и нашёл машину уже по видимости, муть уносило течением, отстегнул ребенка и потянул за куртку вверх. А когда вынырнул обнаружил, что тянет пустую отяжелевшую от воды куртку. Он запаниковал, теперь ребенка может снести течением. Он его не найдёт.

С моста орал парень, Саныч поднял голову и увидел, что тот показывает на его лодку, которую уже тоже немного отнесло течением.

– Да хрен с ней, – подумал Саныч. Но парень указывал на неё и орал во весь голос. Саныч прислушался.

– Вон он! Вон, за лодкой! – указывал парень.

Ребёнок каким-то образом всплыл сам и ухватился за лодку с обратной её стороны. Саныч доплыл туда двумя рывками, но уже не смог поднять девочку из воды. Он впервые увидел кого спасает.

– Держись здесь! – сказал он девочке.

Он и сам с трудом взобрался в лодку, перекидывая отяжелевшее тело через борт, и нахлёбывая в лодку воды, а потом подтянул девочку. Он закутал её в плащ накидку, запихнул её между своими мокрыми коленями и сжал их крепко, как будто опять боялся потерять свою находку.

Он схватил вёсла, по рукам текла кровь. Он крепко держал коленями ребёнка. Его ноги были по щиколотку в ледяной воде. Лодке тоже досталось порезов. Девочка, замотанная в рыбацкий плащ молчала, а Саныч бил вёслами что было сил, сцепив зубы от холода и приговаривал:

– Ничего, ничего, ничего, ничего … Всё будет хорошо, дитя, всё будет хорошо.

Он увидел, что парнишка, кричавший с моста, уже подогнал свою машину прямо под мост, к берегу. Как только Саныч причалил, тот вбежал в воду и схватил ребёнка на руки. Саныч облегчённо вздохнул. Всё. Его миссия завершена.

– Садитесь скорей, я Вас в больницу отвезу.

– Неее, у меня машина тут дальше стоит, я сам. Девочку вези скорей.

– У Вас же кровища вон, – он показал на руки Саныча, и тот только сейчас заметил, что кровь капает прямо перед ним на землю.

– Ничего, у меня аптечка есть. Перевяжу. Не тяни! Езжай уже!

И парень рванул в больницу, повёз девочку.

Вот только не в том направлении, куда увезли её отца, авария случилась в одинаковой удалённости от двух городов …

А Саныч, вымыл в реке руки и опять взялся за весла, добрался до своей машины, достал аптечку, кое-как замотал руки и переоделся. Благо, спортивный костюм запасной лежал в машине, его и натянул на голое тело.

Он достал термос и выпил остатки чая. Руки саднило очень. Не проходила дрожь. Позвонила жена:

– Ну, ты долго ещё? На часы смотришь? Давай сворачивайся уже. Улов-то хоть есть?

– Еесть! У меня такого улова никогда не было. Знатный улов. Скоро буду, Люд, не переживай.

Он тяжело вздохнул. Добраться бы до дома. Но силы кончались. Надо было идти на ближайшую базу и просить мужиков помочь загрузить лодку на крышу машины .

Там его знали, помогли. А он рассказал о случившемся. На мосту уже сновали работники ГИБДД. Но Саныч отправился домой. Он очень вымотался, почти падал, никак не мог согреться. Ещё с женой объясняться, выслушивать, что он совсем себя не бережёт. Ох!

***

Система оповещения где-то дала сбой. Молодой парень, который привёз девочку в больницу, по неопытности не представился, а медсестра забыла его попросить подождать. Он передал девочку в надёжные руки врачей и уехал, считая, что он свой долг выполнил.

Девочка целый день молчала, не говорила ничего. У ребенка был шок. А на следующий день представилась, как «Аиса», врачи услышали – Ириша. Вскоре девочка расскажет всё и даже назовет свой адрес, а пока …

Конечно, подключили полицию, но это был другой административный район, не тот, где случилась авария. А в том, где она случилась, девочку, если и пытались искать, то только с помощью водолазов. Которые, кстати, вскоре никого в машине не нашли. Но это ни о чём не говорило – девочку могло унести течение.

Водитель злополучного грузовика, из-за полученных травм, спасения девочки из воды не видел. После погрузки пострадавшего Алексея, он сам лежал в машине почти без сознания. Больше свидетелей на мосту не было.

Произошла какая-то накладка, которая, в конце концов, конечно, нашла бы развязку, но времени для этого потребовалось бы больше.

А пока Аришу-Иришу обследовали и лечили в больнице другого города, её родители пребывали в неведении. И только отец не желал успокаиваться.

***

Алексей проснулся, когда ещё не рассвело. В ночной больничной тишине думалось лучше. А что сделал бы он, окажись с травмированным ребёнком на руках. Конечно повёз бы в ближайшую больницу. В какую? А поди разбери, какая там ближайшая! А если это поселковая поликлиника? А если …

И тут озарило. А если человек поехал не в сторону городка Н., а обратно – в город С. И ничего, что это чуток дальше, возможно человек там жил.

Он схватил телефон. Там, в этом городе, у Алексея жил давний друг Влад, но его телефона он не помнил, но есть же ВК, инста, там он в друзьях. Номера телефона друга там он не нашёл, но телефон его жены был на её страничке. Алексей набрал.

Сонный женский голос ответил недовольно:

– Кто это?

– Кать, это Лёха. Вопрос жизни и смерти. Влада разбуди, – Алексей шептал, в палате он был не один.

Прошло долгих пять минут.

– Привет, ты чё ночью то?

– Влад, помощь нужна. Я в больнице.

Он долго объяснял другу, что от того требуется. Сначала шептал, потом разошелся и говорил уже вслух. Влад слушал внимательно. Он понимал: другу, действительно, нужна помощь. В палате проснулись все. Сосед напротив уже сидел на кровати и, наклонившись вперёд и глядя в пол, слушал разговор. Никто не ворчал, все понимали –это надежда, это стремление отцовского сердца убедить себя в том, что желаемое сбудется.

А когда разговор был окончен, и в палате воцарилась тишина, нарушаемая скрипом ортопедических кроватей и легким покашливанием, сосед сказал:

– Надейся, брат. Друг всё сделает.

И друг сделал. Утром он, отложив все свои дела, уже обзванивал знакомых, отправлял фото Арины, а те отправляли его дальше по своей сети знакомых. Звонил и Алексей, волновался.

Влад ещё не доехал до первой больницы, когда ему позвонили знакомые. В детскую больницу на Угловой привезли похожую девочку, вот только не было на ней куртки красной и зовут её Ира. Влад решил, что поедет на Угловую после посещения ЦРБ. В ЦРБ результат был отрицательный.

А на Угловой его уже ждали, там тоже искали родственников малютки. И им уже сообщили, что девочку ищут. И когда он приехал и показал фото, медсестра радостно улетела. Через некоторое время Аришу в больничной пижамке вывели. Влад присел перед ней на корточки.

***

Строгая медсестра Рита обрабатывала лежачему больному травмы бритой головы прямо в палате, когда под подушкой у того зазвонил телефон.

– Нет, вы не возьмёте! Лежите спокойно!

– Я должен, – больной дёрнулся, полез под подушку.

– Нет, я сказала! Я закончила почти, потерпите секунду!

– Да, простите, мне надо.

Рита, недовольная поведением больного, стояла над ним, держа пинцет с тампоном. Вот упрямый!

Он приложил трубку к уху.

– Да, Влад, узнал что?

Никто не отвечал. Медсестра зыркала сердито. Может друг нажал случайно?

– Алло, Влад! Влаад!

Эти звуки, услышанные сейчас, Алексей будет вспоминать всю жизнь. Лучше них нет ничего на всем белом свете:

– Пап, папа!

Алексей присел на кровати.

– Ариша? Ариша, это ты? Ты где Ариша?

– Я тут, пап. А ты где?

– Ариша, дочка! – Алексей сбивался с мыслей, – А я не тут пока, но скоро мы за тобой приедем, слышишь, скоро приедем.

– Да, папа, слышу.

– Ты как себя чувствуешь?

– Всё окей, папуль!

Трубку взял Влад.

– Думаю хватит для первого раза, –слышно было, как Влад улыбается.

– Влад, Влад! Ты …. , – Алексей не мог найти слов, – Как она?

– Да вроде нормально, она в больнице нашей была детской. Тут с тобой врач её поговорить хочет.

И он передал трубку врачу.

Двое ходячих в палате уже стояли рядом с Алексеем, лежачие привстали на локтях, медсестра Рита присела на край Лёшиной кровати. Все погрузились в разговор так, как будто вот сейчас решалась именно их судьба.

У Алексея было состояние эйфории, он слушал и не слушал то, что говорил ему врач, не мог сосредоточиться, переспрашивал. Тот что-то говорил о неоконченной диагностике, о документах.

И когда Рита поняла, что больной сейчас ничего не соображает, не запомнит, забрала у него трубку:

– Извините, больной в шоке сейчас, я медсестра. Повторите всё мне, пожалуйста, а я потом им передам. Что там нужно?

Алексей спустился на подушку и глупо улыбался. » Всё окей, папуль!» – она же и во сне ему это обещала.

Медсестра закончила разговор.

– Продолжим обработку? – виновато спросил Алексей.

– Ты чё? Сумасшедший? Давай жене звони! – она резко сунула ему телефон.

P.s.

А Саныч всё же разболелся. Пролежал с пневмонией две недели в больнице и долечивался дома. С момента его «купания» прошло почти два месяца, но он ещё покашливал.

– Дааа, морж из меня никудышный, – вздыхал он.

– Давай-ка, вот рубашку одень, – вдруг решила жена.

– Это зачем это?

– Гости у нас.

– Опять гости! Надоели твои подружки уже. Я же, между прочим ещё болею.

– А это не мои гости, а твои.

И жена рассказала то, что скрывала от мужа пару дней. Ей позвонили. У охранников на той базе, где рыбачил Саныч сохранился, записанным в тетради, её телефон. Когда-то они снимали там комнату.

Через этих охранников и нашли родители спасённой мужем девочки его. Вернее сначала её.

– Здравствуйте, Людмила! Скажите, это же Ваш муж в октябре девочку из реки спас.

– Да, верно, он.

– А я мама той девочки. Мы всей семьёй хотели бы встретиться и его отблагодарить. Давно надо было. Можно приехать к вам? И ещё. Подскажите, что бы ему подарить? Только такое, значительное.

– Да что вы! Ничего не надо. Приезжайте так, рады будем. У него всё есть, вот разве что …

Симпатичное семейство гостей разувалось в прихожей. Ариша приготовила речь и не удержалась, начала тут же. Саныч присел перед ней на корточки.

– А зовут то тебя как, спасёныш мой, а то мы так и не познакомились.

– Аиса! Только не Ииса, а Аиса, – рапортовал спасёныш.

– А я дедушка Сан Саныч, значит. Проще будет тебе, – шутил хозяин.

Потом они пили чай на кухне и Алексей, выпрямив загипсованную ещё ногу, рассказывал как они почти потеряли дочку, как он верил. Саныч подробности спасения рассказывать не стал. Может потом как-нибудь …

– Вы простите, я куртку вашу так и бросил там в воде. Потом уж вспомнил.

Соня посмотрела на Саныча, подошла и крепко обняла.

– Вы теперь – наш второй дедушка для Ариши. Век благодарна буду!

– Так, – подытожил визит Алексей, понимая, что жена сейчас раскиснет, – Куда лодку разгружать будем?

– Какую лодку? – не понял Саныч.

– А вот эту, – показал в окно Алексей, – Прицеп, кстати, тоже Ваш.

Они подошли к окну. На прицепе автомобиля красовалась надувная армированная моторка с оснащением – мечта всех рыбаков.

– Ох! – вырвалось у Саныча, – Дорогая ведь!

– Это дороже, – серьезно произнёс Алексей, показав на играющую с котёнком Аришку.

А она подняла глаза на Саныча, улыбнулась и добавила!

– Всё окей, дедуска, всё окей, – и сложила пальцы кружочком.

***