Старую Анисью в селе побаивались. Её двор был расположен на самом отшибе, сразу за ним шел небольшой перелесок, а дальше уже простиралась тайга. Жила женщина замкнуто, что неудивительно. В селе шептались:
— За что судьба к ней так жестока? Муж утонул, оба сына умерли от болезни, так и не женившись, единственная дочь в тайге сгинула. А она живёт и живёт, уже сколько лун прошло. Может есть где-то дальняя родня, но никто никогда не навещает.
Раз в год, в дни летнего солнцестояния Анисья куда-то уходила из села. Поначалу односельчанки пытались расспросить, но она смотрела такими глазами, что все затыкались и больше с вопросами не лезли. Одна только Марфа, ближайшая соседка, которую Анисья просила во время отлучек присмотреть за двумя своими коровами, осмеливалась иной раз пошутить:
— Никак на свидание бегаешь? Узнать бы к кому, — и встретив тяжелый взгляд, шла на попятный, — Прости-прости, молчу!
Как-то раз Анисья вернулась не одна. С ней были два маленьких волчонка, едва открывших глаза, и новорожденная девочка.
В селе зашептались, это было более, чем странно. Даже самые бывалые охотники никогда не приносили волчат, знали, что приручить волка невозможно. На сельском сходе постановили: волчат у старухи забрать и утопить. Староста с помощником направились к дому Анисьи, но та неожиданно встретила их с охотничьим ружьем в руках:
— Не подходите.
Вездесущая Марфа уже успела здесь побывать и рассказать о решении схода.
— Волки в селе – это не шутки, Анисья. Ты жена охотника, сама в тайгу ходишь, тебе ли не знать?
— Обещаю, мои волчата никогда не пойдут дальше моего двора. Если это случится, сама пристрелю, рука не дрогнет. И еще обещаю, подрастут, окрепнут, унесу их в тайгу, а там уж как сложится.
То ли настрой женщины оказался таким серьезным, то ли ружье в её руках, а это был настоящий американский винчестер, показалось веским доводом, но мужчины отступили.
Появление же ребенка такого ажиотажа в селе не вызвало, мало ли трагедий случается в тайге, тем более, времена смутные, тревожные.
***
Девочке дали якутское имя Кюннэй, что означает «солнечная». Она и правда была как солнышко, при одном взгляде на которое всем вокруг хотелось улыбаться. Еще не умея ходить, Кюннэй забиралась в будку к волчатам или просто играла с ними во дворе. Редкие зрители таких игр только головой качали, где это видано? Но, встречая грозный взгляд Анисьи, спешили скрыться, ну её, эту странную бабку!
Уходить из села Анисья перестала, уж что стало тому причиной, никому не было известно. Люди сошлись на том, что не хочет оставлять названную внучку и боится за волчат, вдруг расправятся с ними в её отсутствие.
Волки растут быстрее детей. Когда волчата заматерели, Анисья увела их в тайгу. Кюннэй горько плакала, но бабушка была неумолима:
— Нельзя волкам жить среди людей, рано или поздно случится беда.
Однако всё та же Марфа иной раз с пеной у рта утверждала, что видела девочку, игравшую в перелеске с двумя огромными волками:
— Пусть мои глаза лопнут, если я вру!
Кто-то верил, кто-то нет, но в село волки не заходили, и ладно.
***
Прошло почти пятнадцать лет. Люди удивлялись:
— Анисью время совсем не берет, какой была 15 лет назад, такой и осталась. Интересно, как ей это удается?
Кюннэй тем временем расцвела. Она и девочкой была прехорошенькой, а уж как вступила в пору девичества, и вовсе красавицей стала. Как-то Марфа встретила на улице спешившую куда-то Анисью:
— Куда это ты летишь, по сторонам не смотришь?
— Ты ступай, Марфуша, некогда мне. Гостей жду.
— Какие еще гости? – ехидно поинтересовалась соседка, — Сама говорила, что вся твоя родня теперь в Стране предков, никого не осталось. А если бы и остались, как узнала, что кто-то приедет? Зайцы рассказали?
— Зачем зайцы? Огонь трещал в камельке, верная примета. Духи никогда не обманывают, — Анисья была немногословна, — Так что вечером или ночью жду. Ступай, ступай, у меня дел много, болтать с тобой не с руки.
— Совсем из ума выжила, старая, — Марфа покачала головой, глядя вслед удаляющейся старухе, — Что она, шаманка что ли, с духами беседовать?
Женщина немного подумала, и направилась к соседям, надо же поделиться новостью, что Анисья умом тронулась. Каково же было всеобщее удивление, когда утром увидели у коновязи во дворе Анисьи чужих лошадей! Гостей рассмотреть не удалось, они уехали тем же днем, видать, торопились.
Марфа не выдержала, прибежала, мол, что за гости?
К её удивлению, Анисья не стала отмалчиваться:
— Сваты приезжали договариваться насчет Кюннэй. Но я согласия не дала, девочке только-только 15 исполнилось, рано еще.
***
Местные парни давно заглядывались на девушку, слухи о сватовстве мимо ушей пропустить не могли, и теперь их пути-дорожки частенько пролегали мимо дома Анисьи. Она усмехалась:
— Как же, мимо шёл! На отшибе живём, мимо-то некуда. Ну пусть ходят, коли хочется, я внучку неволить не стану. Если придется кто по душе, так тому и быть.
Особо усердствовали два парня, Тимир и Михаил. Оба отличные охотники, потому знающие себе цену и довольно ершистые, они вечно задирали друг друга.
— Тебе ли, едва стоящий на ногах, засматриваться на мою будущую невесту? – смеялся Михаил, вспоминая, как Тимир гнался за оленем и подвернул ногу, — Ты её даже догнать не сможешь!
Речь шла о традиционной игре «Поймай невесту», когда на празднике Ысыах парни догоняли понравившуюся девушку.
— Не скажи! – парировал Тимир, — Может, я не самый быстрый, твоя правда, зато со мной она никогда нужды знать не будет! А вот сможешь ли ты обеспечить Кюннэй, большой вопрос! Не ты ли плакал, когда нашел лисью нору и понял, что пристрелил мать-лисицу, а лисята остались одни? Вёл себя как девчонка!
Девушка тогда, услышав об осиротевших лисятах, нахмурилась.
— Я их к другой лисе подложил, та вроде бы приняла, — пробормотал Михаил, — Я ж не знал, что она с маленькими…
Так прошел почти год. Приближались дни летнего солнцестояния, а вместе с ними – священный праздник Ысыах.
За несколько дней до праздника Марфа вновь услышала, что Анисья ждет гостей.
— Прошлогодние гости, сватать едут. Теперь уже вместе с женихом, на несколько дней.
О намерении посвататься заявили и Тимир с Михаилом, поэтому все село замерло в ожидании – кого из троих выберет девушка?
***
Прибывший свататься жених неожиданно понравился. Кюннэй украдкой поглядывала на него: высокий, плечистый, лицо открытое, взгляд прямой. Иногда их глаза встречались и в глазах парня загорались веселые огоньки. Звали его Егором, и имя это тоже понравилось, короткое, похожее на выстрел.
Совсем противоположные чувства чужак вызывал у двух других потенциальных женихов. Несмотря на молодость, они были бывалые охотники, потому опасность чувствовали за версту. А от Егора исходила именно опасность, которую почему-то совсем не ощущала обычно чуткая Кюннэй. Это заставило парней забыть все обиды и объединиться:
— Сначала нужно разобраться с этим нахалом, а потом уже между собой!
***
Праздник удался. В первый день шли спортивные состязания, во второй, после встречи солнца, танцевали осуохай, пели песни. Приезжие – жених и его сопровождающие — принимали участие во всех забавах наравне с местными. Девушки не сводили глаз с Егора, к своим-то они привыкли, а тут такой интересный парень! Вдруг его сватовство не удастся, так они не против замены невесты, почему нет?
И вот, ближе к вечеру второго дня Кюннэй подошла к Егору:
— Я согласна.
Михаил, победивший в спортивных соревнованиях, побледнел. Тимир, лучше всех певший и танцевавший, куда-то исчез. Егор улыбнулся и просто сказал:
— Я рад.
И тут случилось страшное – просвистела пуля, Егор упал, земля вокруг него моментально окрасилась в красный. Те, кто приехал с ним, мигом заняли круговую оборону, но местные сами были в шоке: убийство гостя, да еще и на священном празднике! Стрелявшего никто не видел, но все понимали, что это, скорее всего, один из отвергнутых женихов, а именно Тимир.
Вдруг раздался чей-то крик, полный ужаса: тело убитого, лежащее на земле, стало изменяться. Через несколько минут столпившиеся оцепенело смотрели нет, не на Егора – на громадного волка. И так же на глазах стали меняться те, кто его сопровождал. Мгновение – и быстрые серые тени полетели на людей.
Бойня оказалась кровавой, несколько молодых парней, в том числе Михаил, остались лежать на земле. Волки исчезли.
***
Погоню снарядили быстро, благо летом в тех краях ночи светлые. Кюннэй забилась в угол, стараясь заткнуть уши и не слышать то тут, то там раздающиеся выстрелы. Странный шорох заставил её вскочить на ноги: к ней приближался огромный матерый волк с рваной раной на боку. Ничуть не испугавшись, девушка обеспокоенно кинулась к волку:
— Ты ранен? Дай посмотрю!
— Осторожно, — голос Тимира прозвучал неожиданно, — Не бойся, Кюннэй. Отходи медленно, не делай резких движений, сейчас я пристрелю его.
— Нет! Не смей!
Выстрел всё же раздался, зверь повалился на землю, и в ту же минуту Тимир почувствовал смрадное дыхание волка. Вернее, волчицы, впившейся в его горло.
Заслышав выстрелы во дворе дома Анисьи, люди кинулись туда. Открывшаяся картина поразила всех: мертвый Тимир с разодранным горлом, застреленный волк. А возле волка сидит полубезумная старуха и дрожащей ладонью гладит его по окровавленной морде:
— Мальчик мой… Бедный мой мальчик, не уберегла… — она подняла к столпившимся вокруг односельчанам залитое слезами лицо, — Это был мой внук…
***
— А дальше?! – затаив дыхание, я во все глаза смотрела на дядю Прокопия, — Что было дальше?
— Ничего не было. Волки, те, кто выжил, ушли, и больше не возвращались. С ними ушла и Кюннэй, — дядя задумчиво погладил меня по голове, — А может и не ушла, может тлеют её кости где-нибудь в непроходимых местах, кто ведает?
И, понимая, что вопросов у меня очень много, сказал:
— У меня нет ответов, правда, Наташка…
Источник: mirdevchat.site
