На деревне мужиков становилось всё меньше и меньше. Бабы крепче, что ли были, живучее. По утру, когда третий петух еще не пропел, раздался громкий голос Степаниды. Он то и разбудил соседку её Глафиру. Плакала баба громко, с причитаниями.
— Никак преставился Матвей.
Подумала Глафира. Он уже неделю лежал, не вставал даже покушать. Накинула шаль и пошла к соседке. Степанида сидела на лавке у печи. Плохо видящие глаза её как будто жили отдельной жизнью. В них была боль нескончаемая. Слезы застыли и хотели скатываться.
Степанида перебирала узелок с бельем мужа. Надо было приготовиться к похоронам. Рубаха новая. Дочка дарила пять лет назад, майка, носки, брюки. Все ни разу не надёванное. Приготовленное заранее. Такой же узелок лежал рядом и для неё. А как по другому. Никто вечно не живет, а побеспокоиться надо заранее.
Глафира стояла на пороге молча. А что тут скажешь. Села рядом на лавку и прижалась плечом. Сидели тихо, каждый со своими мыслями. Глафира вспоминала, как в юности не могли поделить Матвея. Парень только пришел из армии. Красивый, статный, чуб из-под военной фуражки выбивается.
На танцах глаз с него не спускали, белый танец бежали на перегонки, и всегда длинноногая Глаша обгоняла маленькую Степаниду. Но под венец он повел Степаниду. Глафира возмущалась.
— Как так, я и красивее, и стройнее. И коса у меня толще и длиннее.
Но сердцу не прикажешь. Долго не могла смириться с выбором Матвея Глаша, Все зыркала в его сторону и не упускала возможности пройтись мимо Матвея и как не стрельнуть в него карими красивыми глазами. Но Матвей будто и не замечал всего этого. И был он верен жене своей, до последнего дня.
Потом, через два года и на Глафиру нашелся парень, из соседней деревни. И жили они вроде дружно, Но никак не могла простить бывшую подругу Глаша. Как так, обскакала эта замухрышка её, красавицу.
Глафира до последнего дня завидовала Степаниде. Жили они ладно. Никогда бранного слова с их двора не было слышно. Матвей иначе чем Стешенька, жену не называл. Огород был полностью на нем, и детей привлекал к этому делу. Говорил детям.
— Мамку в огород не пущать, ей и так заботы хватает. Вон борща нам вёдрами варит, да стирает, не разгибая спины.
Дети выросли, разлетелись из родительского гнезда кто куда. Но на день свадьбы родителей съезжались каждый год. Ближе всех, в соседнем городе жила младшая дочь. Она приезжала почаще. Остальные далеко жили. А старшего занесло судьбой аж на дальний восток. На самую границу. Там и служил по сей день.
Глафира молча пришла, также молча и ушла. Надо собираться на почту, телеграммы давать детям. Бумажку с адресами взяла на полке у иконы, она знала где что лежит у соседки. Она с жалостью посмотрела на бывшую подругу. Теперь завидовать нечему. Она то при мужике осталась, а вот Стеша одна.
— Больше она мне не соперница.
Подумала Глафира и пошла в сторону почты.
Источник: mirdevchat.site
