Шел летний теплый дождь. Пробегая с автобуса домой мимо огромного ветвистого дерева я услышала странный звук.
Заглянула под ветки и увидела сидящую на корточках маленькую девочку лет пяти. Она облокотилась спинкой о дерево, сложила ручки между коленок и плакала.
— Дитя мое, ты что здесь делаешь, ты заблудилась? – спросила я малышку.
Она посмотрела на меня сквозь слезы, закрыла ручками лицо и стала плакать еще громче.
— Так, поднимайся, пойдем ко мне в гости, а то дождь скоро сквозь ветки доберется до тебя. Я угощу конфетками и ты мне расскажешь, что случилось.
Девочка недоверчиво посмотрела на меня, потом наверх и согласилась идти.
Дома я накинула на нее свою шаль, согрела чай. Спросила, можно ли ей сладкое. Девочка кивнула. Я положила мармелад и шарик зефира. Она взяла зефир, есть не стала, просто крутила его в маленьких ручках.
— Тебя как зовут?
-Глаша…
— Имя интересное у тебя, старинное. У нас недалеко женщина живет, с таким же именем, как у тебя.
— Это моя бабушка.
— Ты приехала в гости?
— Да, с мамой и с братиком.
— Как братика зовут?
— Олежка.
— Ну вот, сколько я о тебе уже узнала. Бабушка с мамой, наверное, переживают, что тебя нет, да еще в дождь
— Не переживают… Меня никто не любит, я никому не нужна, они любят Олежку.
— Я думаю, ты ошибаешься, просто братик маленький, он требует к себе больше внимания. А ты уже взрослая девочка, мамина помощница, няня своему братику.
— Я не помощница, мама не дает мне братика, кричит, когда я хочу с ним поиграть. И бабушка кричит. Я никому не нужна.
— Сейчас дождь прекратится, я отведу тебя домой, заодно познакомлюсь с твоей мамой и братиком.
— Я не хочу домой! – воскликнула Глаша.
— Хорошо, ты мультики любишь смотреть?
— Люблю.
— Я сейчас включу тебе мультики, а сама займусь делами.
Я включила мультфильмы на компьютере Глаше, поставила рядом чай и положила сладости. Она увлеклась, а я тем временем пошла к ее родным.
Я человек новый, поэтому бабушка Глаша удивилась моему визиту. Ее дочь, как я поняла, мама Глаши, сидела на диване и ковырялась в телефоне. Бабушка что-то готовила.
Малыш очевидно спал в другой комнате. Я спросила бабушку, знает ли она, где ее внучка.
— А где ей быть, шастает по двору, — сказала она, удивившись.
— Так там дождь идет…
— Дождь? – посмотрела она в окно. – Разве это дождь, это слезы, а что случилось, уже что-то натворила?
— Нет, просто сидела под деревом и плакала. Я забрала ее к себе, смотрит мультфильмы, домой идти не хочет. Сказала, что ее никто не любит.
— Вот зараза, ходит и позорит, упертая, я ей сейчас дам, — бросила телефон мамаша и собралась за дочкой.
— Я прошу вас быть поласковей с девочкой. Очень часто дети ревнуют к вновь родившимся малышам, — попросила я.
— Женщина, позвольте мне самой решать, как мне воспитывать свою дочь, давайте не будем ссориться.
— Наташа, угомонись, я сама заберу Глафиру.
Женщина сняла передник и пошла со мной.
Мы зашли в дом, девочка так была увлечена, что не услышала. Она выпила чай, съела мармелад и зефир, держала липкие ладошки на коленках, чтобы ничего не измазать.
Женщина посмотрела на внучку, села на стул и вздохнула.
— Что так тяжко? – спросила я.
— Виноваты все перед ней, — всплакнула женщина. Когда Наташа вышла замуж, сказали, что детей не будет. Муж дочки считал, что без детей семьи быть не может и предложил удочерить девочку.
Наташка моя человек жестковатый, она и не очень хотела детей заводить, но боялась потерять мужика и согласилась. Взяли Глашу совсем крохой, мать отказалась в роддоме от нее.
Новый отец в ней души не чаял, но он военный. Сегодня здесь, завтра там. Дочери надоело мотаться за ним, нашла себе другого, вдруг забеременела. Хотела сделать аборт, но врачи сказали, что больше шансов иметь детей у нее не будет. Так родился Олежка.
Конечно, Глаша как-то выпала из поля зрения. Одно дело, родной ребенок, другое – чужой.
И я, дура старая, туда же. Олежка, кровиночка моя, такое чудо, а у Глаши характер.
— Я все понимаю, но как-то все неправильно, — сказала я.
— Скоро должен приехать ее отец. Наташа с мужем развелась, он заберет девочку.
— Так как он, военный, будет ее воспитывать?
— Он сейчас занимается переводом на постоянное место, в город, где живут его родители.
— А там родители нормальные?
— Хорошие сваты, только моя дочь не нашла с ними общего языка. Глашу бы давно они забрали, но Наташка из вредности не отдала.
— Мне просто жаль отпускать к вам назад девочку, честно, — сказала я.
— Да не переживайте, что мы, нелюди, что ли. Глашенька! – позвала она внучку.
Девочка вздрогнула, спрыгнула с дивана и спряталась.
— Пойдем домой, моя хорошая. Бабушка тебя любит, никому в обиду не даст.
Девочка с недоверием посмотрела на нее, потом на меня.
— Иди, все будет хорошо, — сказала я, — приходи ко мне в гости чаще, хорошо?
— Хорошо, — ответила Глаша.
Они ушли, а у меня слезы катились по щекам. Если бы была возможность, забрала себе девочку. Брошенная всеми, не получившая в должной мере любви. Новоиспеченные родители оказались безответственны. Надеюсь, что скоро девочка уедет туда, где ей будет хорошо. Мне так хочется. А как сложится у нее жизнь дальше, можно только гадать.
В пору вспомнить про ответственность и про тех, кого приручили.
Сколько сейчас таких горе родителей. Захотели – взяли ребенка, надоел – отдали, а если не отдали, то должным образом не воспитывают.
На моей памяти несколько советских семей, которые воспитали не по одному, а по двое деток из детского дома. Дали образование, вложили всю свою любовь. Хорошие люди выросли.
Есть семья, которая взяла больных детей, возилась, вылечила и поставила на ноги. А сегодня брать чужих детей просто модно, престижно, или идут на это от безысходности, но не от горячей любви к детям.
Источник: Советская женщина
