Эта история произошла со мной, когда мне было лет семнадцать. Я был серьезным молодым человеком, готовился поступить в престижный ВУЗ, что, однако, не мешало дуть взбалмошным ветрам в моей голове.
Дело происходило зимой. На улице было не так, чтобы сильно холодно, но изрядно подмораживало. Вдобавок накануне случилась небольшая оттепель, и от этого все дороги покрылись тонкой наледью.
Я возвращался домой, уже подзабыл, откуда именно. Помню только, что все происходило вечером, потому что стемнело, и улицы освещались желтоватым светом фонарей. Мне приходилось осторожничать, чтобы не поскользнуться. Двигался я при этом, правда, резво — а что вы хотите, молодость! К тому же я спешил — дома ждала гора уроков. Дорогой я предавался не очень веселым мыслям: впереди была олимпиада, которую еще предстояло выиграть, чтобы иметь преимущества при поступлении в институт, а позади — любимая девушка, которая предпочла меня другому.
Весь на нервах и обуреваемый плохими предчувствиями, я уже почти подошел к дому и поэтому не сразу заметил ее — очень пожилую женщину в типичном для того времени драповом пальто, кажется, красного цвета, неловко переминавшуюся с ноги на ногу и не решающуюся двигаться дальше. В руках у нее была пустая авоська, тоже типичная и ничем особенным не отличавшаяся от миллионов аналогичных авосек, с которыми все без исключения граждане нашей страны имели обыкновение ходить за продуктами. Очевидно, женщина как раз собиралась в магазин, но образовавшийся гололед не позволял ей в силу преклонного возраста туда отправиться.
Я бы, возможно, прошел мимо, как вдруг женщина окликнула меня:
— Молодой человек!
Я остановился и вопросительно посмотрел на нее.
— Вы не поможете? Здесь скользко, и я не могу пройти.
— Хорошо, — ответил я, протягивая ей руку.
Женщина слабо ухватилась за нее и с трудом засеменила за мной по скользкому тротуару. Сейчас я смог разглядеть ее получше. Она была и правда очень стара, каждый шаг давался с трудом, поэтому мне приходилось невольно приноравливаться к ее темпу. Наверное, ее молодость пришлась на военные годы или даже на более ранний период времени. Годы и испытания наложили неизгладимый отпечаток на ее испещренное морщинами лицо. Женщина явно была той, про кого метко в свое время метко сказал Маяковский: «Гвозди бы делать из этих людей».
— А как вас зовут? — поинтересовалась она.
— Анатолий.
— Вы уж простите, Анатолий. Я вас надолго не задержу. Вон там, впереди вроде поровней, поэтому я сама.
Я кивнул, не зная, что сказать.
— А вы здесь неподалеку живете? — продолжала допытываться женщина.
— Да.
— Вот и я… Всю жизнь живу в этом районе, а вас раньше не видела.
— Мы недавно переехали.
— А… Работаете? Учитесь?
— Учусь, — вздохнул я.
— Что ж… Дело полезное. Вот и я все время говорю внукам: учитесь, пригодится!
Я снова кивнул и зачем-то добавил:
— В институт готовлюсь поступать.
— И правильно, — снова одобрила женщина.
Мы уже подошли к месту, где сквозь лед проступал асфальт, и она остановилась. Внимательно вглядевшись в мое лицо, женщина спросила:
— Ну, а девушка у вас есть?
— Была… — мрачно ответил я.
Она сразу все поняла и покачала головой.
— Ладно, дальше я сама. Спасибо, что помогли!
— Не за что! — Я приготовился уйти.
— Анатолий! — окликнула женщина.
— Да?
— Вы будете счастливы. Обязательно! Уж я-то знаю.
Я усмехнулся:
— Вам тоже спасибо. За предсказание.
Я так и не увидел в темноте, улыбнулась ли она в ответ. Просто повернулся и ушел. И больше никогда ее не встречал. Возможно, она жила недолго после той встречи. Жаль, если так. Но каждый раз, когда вспоминаю тот случай, понимаю: та пожилая женщина была абсолютно права. С той поры, много чего происходило в моей жизни: взлеты и падения, эйфория от собственных достижений и горечь поражений. Как бы там ни было, но я здесь, я живу, и я счастлив.
Автор: Анатолий Арбузов
