Маша залезла в фуру, которая привезла ящики с рассадой. Грузчики парни молодые, но опытные, они знали что куда поставить, но Маша всё равно беглым взглядом осмотрела товар.
Спрыгнув на землю, она пошла по дорожке ведущей к зданию, где будет пока установлено всё это богатство.
Синий комбинезон яркая косынка, резиновые перчатки и коротенькие резиновые сапоги, такой её увидела Сидорова.
Она долго приглядывалась к копающейся в земле Маше, наблюдала как девушка присаживается на корточки, что-то делает, потом встаёт на носочки, что-то смотрит и опять садится, покусывая уголок губы.
Вот это покусывание губы и убедило окончательно Сидорову, что перед ней Машка Петрова, первая отличница и умница, гордость школы победительница различных олимпиад, которая сейчас высаживает цветы на площади.
Цветы! Высаживает, работает озеленителем.
Сидорова, ликуя и едва сдерживая смех пошла в сторону Машки, отличница ха-ха, ой не могу.
Ну ничего не меняется в этом мире, думала Сидорова.
Правда всё же то, что всегда отец говорит, кто был отличником, стал никем, а он, двоечник и хулиган, вон, живёт как сыр в масле катается, и детей на ноги поставил, всех в жизни устроил.
У него своя «шинка», на хлебушек с маслицем хватает, и двух сыновей своих туда пристроил, семейный бизнес.
«Сидора» знают все в округе, и не только.
Все везут к нему свои автомобили, починить, покрасить, колёса поменять.
У него там всё расписано, как надо. И мужа Люськиного туда устроил, теперь и она Люська, ходит королевой.
А что, отец сказал вторую открывать будут, для старшего брата, потом среднему сделают, а эта, головная, как говорит отец, достанется ей Люське с мужем.
Так что жизнь удалась и ещё раз доказала, что ни к чему эти ваши оценки, знания, университеты, главное быть не умным, а хитрым так говорит отец.
У неё-то, у Люськи в жизни всё тип-топ, а вот у некоторых видимо не очень ахаха, ой не могу, отличница, заучка, в земле ковыряется, давай, давай, украшай мне тут всё, может ей денег дать, думает Люська, а чё, она может.
Ходила вечно такая вся, формочка отглажена, гольфики белые, косички колоском, бесила ужасно.
Её, Люськиной, матери, некогда было наряжать Люську и плести ей косички, потому девчонка всегда была коротко стрижена.
Мать работала в столовой, бежала ни свет ни заря, чтобы варить борщи, да каши.
Нет, конечно мамка тащила домой всё что могла, и у них всегда были забиты два холодильника и шкафы, разнообразной едой.
Дети все ходили нормальные, розовощёкие, как положено детям. А эта Петрова, вечно тощая, как и её мамаша.
Сидорова постаралась не вспоминать, как отчаянно завидовала Машке при виде её худенькой, весёлой мамы.
Как ей тоже хотелось идти из школы держась с мамой за руки, и чтобы её целовали при встрече. И чтобы мама забирала рюкзак, и она бы Люська скакала на одной ноге тряся косичками и рассказывала маме о том, как прошёл день.
А приходилось плестись с тяжёлым рюкзаком, стараясь успеть за старшими братьями. Бежать бегом домой, понукаемая братцами, а там убирать, гладить, всё расставлять по местам, собирая носки по всем углам, за троими-то мужиками.
А если бы она не убрала дома до прихода матери, то оёёёй, что ждало бы девчонку.
И никакие отмазки по поводу того, чтобы там делать уроки или ещё что.
Отец сказал, что девке сто лет не нужно это учение, от него только зло, а мать поддакнула. Сказала что лучше готовить научиться, да дом в чистоте держать, носки вязать, там пуговицу пришить, вот это дело, а остальное баловство одно.
Так что она Люська всё это умеет, не то что некоторые…
Люся шла к своей цели, она уже продумала, что как бы невзначай увидит бывшую одноклассницу и всплеснув руками, невинно потрепется, сверкая кольцами на всех пальцах и серёжками в ушах, ей-то поди и не снилось такое, отличница…
Люся накручивала себя, закипала, она опять окунулась в детство, и ненавидела, ненавидела изо всех сил эту зазнайку, выскочку
Ну и что? И кто теперь на коне?
Так злорадно думала Люська, задрав повыше голову.
Она шла по выкладываемой рабочими тропинке из каких-то плиточек, они зашикали на неё, заорали что здесь ходить нельзя, да ей плевать.
Она покажет этой зазнайке с косичками — колоском, мечтой всего Люськиного детства, она докажет ей, кто теперь хозяин жизни. Что отличница, копаешься в грязи?
Она прям сейчас подойдёт и скажет ей… она скажет…
Что скажет пока не придумала, но скажет… Она утрёт ей нос, белые гольфики-косички…
-Женщина! Женщина здесь нельзя ходить, поворачивайте назад, разве вы не видите, что там ограждение! Кто пропустил постороннего на объект?
Что? Это Машка? Петрова смеет ей указывать? Ей хозяйке жизни, можно сказать! Да кто ты такая, землеройка? Да как ты смела, в голове у Люси будто взорвался вулкан, она, цветочница, смеет указывать ей, куда ходить?
-Женщина остановитесь! Да что такое-то? Выведите её кто-нибудь! Она сейчас всё испортит!
К Люське подошли откуда-то взявшиеся два амбала и попросили покинуть территорию
-Что? Я? Да пошли вы…Петрова, Петрова…я тебе денег дать хотела, ты чё?
Все слова перемешались в кашу в голове у Люськи, она ничего не понимала, да что такое-то, а?
Какая-то козявка, дворничиха, указывает и её Люську выгоняют! Да это её город! Где хочет, там и будет ходить! Пошли вон…
Люська старается брыкаться, кусаться, но её выпроваживают, и обещают сдать в полицию.
Да что происходит?
Она идёт домой в недоумении.
Дома привычно раздевшись, сняв все свои украшения, надев засаленный халат и старый фартук, Люська принялась готовить ужин, глянула на часы, скоро надо идти за пацанами в садик.
Она была в какой-то прострации. Как посмели? Её Люську, вот так, как щенка, ну она им покажет, она им сделает…
Что сделает и покажет, Люська пока не знала, но она точно это так не оставит…
Сходила на автомате в садик за детьми, не обращая внимания на крики и визги пацанов, пришла домой и занялась своими домашними делами, строя в голове планы мести этой дворничихе, как про себя начала называть Люська эту невыносимую Петрову.
Это же надо, так унизить её!
-Людок, а ты чё такая хмурая?- спросил вернувшийся с работы муж, — я тебе вот, цветуёчков принёс, ха-ха
И муж протянул Людмиле сорванные где-то по дороге три пожухлых астрочки.
Да раньше она прыгала бы от счастья, а тут что-то произошло, она с ненавистью посмотрела на ни в чём не повинные цветы и пошла греть ужин
-Люд, ты чё?
-Ничего — буркнула и начала швырять на стол тарелки.
-Мамка жлая, — сказал Вовка
-Угу, диётся, -подхватил Борька
-Ну ладно вам, — строго сказал отец,- мама может быть устала, ешьте, давайте.
Люська крутилась на кухне, сердито гремя посудой, зло немного отпустило, но она не собиралась всё же сдаваться, она завтра пойдёт, найдёт эту долбанную цветочницу и …
Люська пока ещё не знает что она сделает этой, этой…
Муж с детьми поели, оставив гору посуды на столе отправились в комнату.
Люська с остервенением принялась её мыть…
-И мы решили нанять известного ландшафтного дизайнера, нашу землячку кстати, Марию Валерьевну Петрову
-Просто Марию
-Да-да, просто Марию, Мария проживает за границей, но про родину не забывает и даже в качестве подарка для родного города, делает экспозицию на нашей площади, заметьте всё совершенно бесплатно.
Скажите, Мария, это будет что-то грандиозное?
-Я делаю по мотивам моей работы, которая позволила мне занять первое место среди лучших ландшафтных дизаййнеров Европы…
Люська тёрла тарелку и глазами прожигала дыру в экране телевизора, что включил муж, чтобы посмотреть новости…
Как? Как такое вообще возможно? Это неправильно!
Все отличники и зазнайки непременно должны быть отстойными, нищими и никчёмными! Они должны ходить опустив глаза в землю и вздыхать, отчаянно завидуя двоечникам и троечникам, как те смогли устроиться в жизни!
Почему так? Ведь папа говорил, что непременно должно быть по другому!
Люська смотрела на миниатюрную Машку, и картинки из детства всплывали перед глазами, женщина села на стул и горько зарыдала, как когда-то в детстве, отчаянно завидуя этой дуре Машке…
Автор: Мавридика де Монбазон
