— Мама, зачем вы это едите? — Ксения выдернула из рук свекрови кусок чёрствого хлеба, — в холодильнике полно еды. Хотите хлеба? Давайте отрежу свежего. А этот уже есть нельзя. Тут уже и плесень появилась.
— Нельзя выбрасывать хлеб, — монотонно сказала Лидия Харитоновна.
— Мы не выбрасываем, оставшийся всегда птицам отдаём, — спокойно ответила Ксения, — этот кусок случайно остался, но есть его уже нельзя.
— Я хочу есть, — всхлипнула свекровь, — я сегодня ничего не ела.
— Вы ели, мама. На завтрак овсяную кашу и булочку с маслом, на обед был суп и картофельное пюре с котлетой.
— Да? — удивилась Лидия Харитоновна. — Не помню. Ты обманываешь меня?
Ксения вздохнула, открыла холодильник и спросила:
— Мама, вы хотите есть? Что будете? Суп погреть или котлету?
***
Вот уже почти год Лидия Харитоновна жила в семье сына Максима. Женщина страдала деменцией, и пока могла ещё сама себя обслуживать и была более-менее адекватна, жила одна в своей квартире.
Но когда однажды Лидия Харитоновна ушла из дома, забыв выключить плиту, на которой варился бульон, и чудом не устроила пожар, её дети решили, что жить одна их мама больше не может.
Помимо старшего сына Максима у Лидии Харитоновны была ещё младшая дочь Виолетта.
— Макс, я не могу взять маму к себе, — сказала сестра, — ты же понимаешь, что за ней нужен постоянный присмотр, а я работаю с восьми и до позднего вечера. Эдик тоже работает, да и не станет он за тёщей ухаживать, ты же его знаешь. А твоя Ксюха дома сидит. Так что маме будет лучше с вами. Тем более у вас две дочки, они могут и в одной комнате жить. А у меня дети разнополые, Кирюха уже взрослый, не будет же он с Ленкой жить в одной комнате. Материальные расходы, на лекарства там и прочее, пополам будем делить.
Максим понимал, что Виолетта права. Его жена Ксения работала удалённо, она окончила институт иностранных языков и сейчас занималась переводами. Поэтому она всегда была дома и могла, конечно, ухаживать за свекровью. Оставалось как-то донести это до самой Ксении.
Выслушав мужа, Ксения сказала:
— Я понимаю. Я же давно говорила вам с Виолеттой, что маме уже нельзя жить одной. Давай заберём её к нам. Девочки пока поживут в одной комнате. Ничего, они погодки, ладят между собой. И бабушку любят.
— Спасибо, родная, — целуя жену, сказал Максим. Он в который раз убеждался, как сильно ему повезло с женой. Его Ксюша была доброй и мудрой женщиной.
***
Лидия Харитоновна переехала в квартиру сына и невестки. Поначалу всё было неплохо. Пожилая женщина помогала Ксении хлопотать по дому, ей можно было доверить какую-нибудь несложную работу.
Но постепенно Лидия Харитоновна начала сдавать. С памятью становилось всё хуже, очень испортился характер. Женщина стала плаксивой и раздражительной. Ей казалось, что родные прячут от неё еду, и поэтому Лидия Харитоновна старалась что-нибудь унести с кухни и спрятать в своей постели, чтобы потом съесть.
Ксения была терпелива и добра, она понимала, что свекровь больна и уже не хозяйка своим словам и поступкам.
А потом Лидия Харитоновна упала в ванной и сломала шейку бедра. Ей сделали операцию, но с кровати пожилая женщина уже не вставала. Теперь за ней требовался постоянный уход.
Виолетта навещала маму очень редко. Ссылалась на занятость. А потом, когда пожилой женщине стало совсем плохо, и она уже с трудом узнавала родных, дочь решила, что и незачем навещать мать, если та её не узнаёт.
Пару раз Ксения просила Виолетту посидеть с мамой в выходной день, но та отказывала:
— Ксюха, у меня единственный выходной, столько дел нужно переделать! Это ты дома сидишь, а я-то работаю, у меня на неделе на домашнее хозяйство вообще нет времени!
Ксения очень выматывалась. Она ведь тоже работала, пусть и из дома. И у неё были заказчики, которые ждали качественно выполненную работу в срок. Максим мало помогал жене, он стал всё чаще задерживаться на работе, говоря, что взял подработку.
Но Ксения понимала, что ему просто не хочется возвращаться домой и видеть мать, которая всё больше впадала в маразм. Дочки, как могли, помогали матери, но они были школьницами и посещали разные кружки и секции. Поэтому особо на них рассчитывать не приходилось.
Днём Ксения ухаживала за больной свекровью и занималась домашними делами, а по ночам работала. На сон оставалось совсем мало времени. И однажды организм сорокалетней женщины не выдержал. Ксения упала в обморок. К счастью, Максим был дома и вызвал скорую. Ксюшу положили в больницу на обследование.
— И что нам теперь делать? — спросила Виолетта, глядя на брата.
Максим с сестрой сидели на кухне в его квартире и решали, кто теперь будет ухаживать за Лидией Харитоновной.
— Сиделку, наверное, придётся нанимать, — ответил Максим.
— Это очень дорого, я уже узнавала. Никто не станет за копейки ухаживать за лежачей старухой в маразме.
— А что ты тогда предлагаешь? Я не могу бросить работу. И ты, как я понимаю, тоже.
— Конечно же, нет! Об этом и речи быть не может. Но ты можешь взять отпуск на время пока Ксюха в больнице.
— Я?! — воскликнул Максим. — А может ты возьмёшь?
— Это исключено! Меня только что сделали начальником отдела, директор не поймёт, если я попрошу отпуск, — категорично заявила Виолетта.
— Я тоже не могу сейчас пойти в отпуск. И к тому же я мужчина. А маму нужно мыть, подгузники менять. Ты мне предлагаешь это делать?
— И как нам быть? — задала встречный вопрос сестра.
— Сиделка — единственный вариант. Слушай, а давай мамину квартиру сдадим. Чего она пустует? — предложил Максим. — Квартира хорошая, в центре, я думаю, что мы быстро найдём желающих.
— Не вариант, — возразила Виолетта, — я тебе забыла сказать, что Кирилл решил жить со своей девушкой вместе, и я разрешила им занять мамину квартиру.
— Что?! — вспылил Максим. — А меня ты не хотела спросить?
— Ну, извини, — показательно надула губки Виолетта, — я хотела сказать, но закрутилась. Квартира же всё равно пустовала. Кирилл уже два месяца там живёт, не выгонять же.
— Два месяца! Нормально… Если бы Ксюша не угодила в больницу, ты бы так и молчала?
— Сказала бы. Не кипятись. Надо решать, что делать с мамой.
В этот момент в кухню вошла старшая дочка Максима и Ксении, четырнадцатилетняя Варя.
— Папа, бабушка проснулась. Мне кажется, подгузник пора поменять.
Недовольная Виолетта, что-то пробурчав себе под нос, пошла к матери.
***
Виолетте всё же пришлось взять на работе пару отгулов, чтобы ухаживать за Лидией Харитоновной. Но нужно было срочно решать, что делать дальше. И Виолетта придумала.
Вечером, когда Максим вернулся с работы, сестра сказала:
— Завтра отвезём маму в интернат. Я всё узнала, там хорошие условия, за такими больными круглосуточный уход. Мамину пенсию придётся теперь туда отдавать и ещё доплачивать. Но это всё равно дешевле, чем нанимать сиделку.
— Да ты что, Виола, как это, отдать в интернат? Это же наша мама, она нас вырастила.
— И что ты предлагаешь? Я не могу бросить работу, ты тоже. Ксюша в больнице, и мы пока не знаем, что с ней. Вдруг, тоже серьёзно больна…
— Типун тебе на язык! — прервал сестру Максим.
— Да не обижайся, пусть всё хорошо будет у Ксюхи, но не просто же так она в обморок упала. Кстати, новости есть?
— Пока нет, Ксюша сдаёт анализы, завтра у неё УЗИ. Предварительно врачи говорят о сильном переутомлении. Это и не удивительно, она так уставала в последнее время, когда мама слегла. Мы же с тобой совсем ей не помогали.
— Ну…, — замялась Виолетта, — Ксюша сама согласилась, что мама будет жить у вас. И она особо не жаловалась, что ей тяжело… Вот и тем более нужно маму определить в специализированное заведение. Всем так будет легче. А маме уже всё равно, она даже нас с тобой уже не узнаёт…
— Не знаю, — продолжал сомневаться Максим, — может, ты и права…
На следующий день Максим и Виолетта отвезли маму в интернат.
***
— Вы с Виолой с ума сошли? — воскликнула Ксения, когда муж сообщил ей, что Лидия Харитоновна теперь в интернате. — Это же ваша мама.
— А что оставалось делать? Мы же оба работаем, а круглосуточная сиделка — это очень дорого.
Ксения схватилась за голову. Сегодня её выписали из больницы, где она провела две недели. К счастью, ничего страшного у женщины не нашли. Обморок, действительно, был вызван сильным переутомлением и постоянным недосыпом.
— Мы должны забрать маму, — решительно сказала мужу Ксения, — это не по-человечески.
— И ты снова будешь надрываться, ухаживая за ней? — спросил Максим.
— Мы наймём сиделку. Круглосуточно она нам не нужна. Достаточно будет часов на пять в день. В остальное время я сама смогу. Я теперь не буду набирать много заказов. Потеряю в заработке, конечно, но зато не буду работать на износ. Твоей зарплаты нам хватит. Если что, возьмём из денег, отложенных на отпуск. Всё равно мы пока не сможем никуда поехать, маму одну нельзя оставлять.
— Ты уверена, Ксюша? — внимательно глядя на жену, спросил Максим. — Ты только после больницы. А за мамой в интернате хороший уход.
— Максим, ты помнишь притчу про то, как сын отвёз пожилого отца в дом престарелых, а его маленький сынишка спросил адрес, чтобы потом, когда отец состарится, отвезти и его туда? Ты думал, какой пример ты подал своим дочкам, когда отвёз их бабушку в интернат? Моих родителей давно нет в живых, но я бы никогда не сдала их в дом престарелых. И я не хочу, чтобы Лидия Харитоновна доживала свои дни там. Неважно, что она нас уже не узнаёт, мы ведь знаем, кто она.
— Какая же ты у меня мудрая и добрая, — сказал Максим, — я, наверное, тебя не достоин… Хорошо, давай завтра утром поедем и заберём маму. Наймём сиделку. Скажу Виолетте, пусть тоже оплачивает услуги сиделки.
Но утром было уже поздно. В шесть утра Максиму позвонила Виолетта и сообщила, что мама ночью умерла.
Прошло несколько дней после похорон Лидии Харитоновны. Максим встретился с сестрой, чтобы решить вопрос с маминой квартирой.
— Ты же знаешь, что Кирилл с девушкой там живут, — пряча глаза, сказала Виолетта, — пусть поживут хотя бы до лета, а там решим. Ну что им снимать жильё, если квартира мамы есть?
— Мне кажется, что ты чего-то не договариваешь, сестрёнка, — внимательно посмотрел на сестру Максим. — Я же тебя знаю. Что не так с квартирой?
— В общем, ты всё равно узнаешь, — после небольшой паузы сказала Виолетта. — Когда мама ещё была адекватна, она переписала квартиру на меня. Я её не просила и даже отказывалась! Это было её решение! Она сказала, что Кирилл уже взрослый, и, возможно, скоро женится. Ему будет нужно жильё.
Максим слушал и не верил своим ушам. Какое-то время он молча смотрел на сестру, пытаясь переварить услышанное. Потом сказал:
— То есть за моей спиной вы это всё проделали? Я понимаю твой интерес, но мама как могла?
— Максим, я её не уговаривала. Она сама предложила…
— Бред! Я не верю!
Брат и сестра поругались и Максим ушёл от неё, хлопнув дверью.
***
— Я подам в суд, Виолетта не имела права так поступать. Не верю, что мама по своей воле это сделала, — сказал Максим жене, вернувшись домой и рассказав про ситуацию с квартирой.
— Будешь судиться с родной сестрой? Зачем? Пусть это останется на её совести. Тем более, она говорит, что мама сама приняла решение.
— И просто так вот, взять и подарить ей квартиру? — не унимался Максим. — Я думал, что мы продадим её и поделим деньги. Или будем пока сдавать… Ну мама, не ожидал я такого… Да если бы я знал, что квартиру она переписала на сестру, я бы не согласился её к нам брать. Пусть бы Виолетта за ней и ухаживала. А то что получается? Виолке квартиру, а ухаживать за больной матерью мы с тобой должны? Вот же сестра, змея какая…
— Максим, прекрати! — возмутилась Ксения. — Ты говоришь страшные вещи. Деньги, деньги, деньги… Лично я согласилась ухаживать за Лидией Харитоновной не из-за её квартиры, а потому что она твоя мама! И ко мне всегда хорошо относилась, как к дочери. Я понимаю, что ты сейчас обижен на сестру, но мамы больше нет, и на неё зла не держи. Мы не знаем всех обстоятельств. Наверное, у мамы были причины переписать квартиру на Виолетту.
***
Ксении удалось убедить мужа не подавать в суд и не пытаться вернуть квартиру. Но с тех пор Максим и Виолетта не общаются.
От близкой подруги Лидии Харитоновны супруги узнали, что женщина переписала квартиру на дочь, потому что та убедила её в том, что доживать свой век она будет с ней. Лидия Харитоновна хоть и была ещё в уме, но болезнь уже делала своё дело, чем и воспользовалась Виолетта, сказав матери, что жить с родной дочерью той будет лучше, чем с невесткой.
— Мамочка, Ксения какая бы хорошая не была, но она тебе по сути чужой человек. Разве она сможет с любовью за тобой ухаживать? Конечно, нет. Она будет раздражаться на тебя, а потом вообще попросит Макса отвезти тебя в дом престарелых. Нет, я бы этого, конечно, не позволила! Поэтому, однозначно, ты будешь жить со мной, в моей семье. Мы тебя любим и будем заботиться. А с Максимом я уже поговорила, он не против.
— Максим, правда, не против? – с сомнением в голосе спросила Лидия Харитоновна.
— Ну, конечно! Он тоже понимает, что тебе будет лучше с нами жить. Поэтому всё по-честному. Я ухаживаю за тобой, и квартира будет моей. Да я и не о себе думаю! О сыне, Кирилл ведь уже взрослый, жениться того гляди надумает. Правнуками тебя, мамулечка, порадует! – обняла растрогавшуюся мать Виолетта. — Так что живи, родная, долго-долго и жди правнуков.
И Лидия Харитоновна покорно подписала все необходимые документы.
Даже добрая и великодушная Ксения была поражена, узнав о подлости своей золовки.
— Каждый живёт по своей совести, — сказала она Максиму. — Пусть и Виолетта с этим живёт. Я жалею только об одном, что не успели забрать маму из интерната.
— Это уже на моей совести, — вздохнул Максим, — и мне с этим жить…
Источник: Живу, люблю, пишу…
