— Ты испугалась такую крошечную собачку?
Оля и Коля сидели на диване, грызли сушки и рассматривали на своих ногах новые шерстяные носки, которые им связала бабушка. У Коли носки были красные в белую полоску. А у Оли носки были желтые в розовую полоску. Сидеть в носках на диване было тепло. Но в квартире еще не дали отопление, хотя за окном уже третий день шел снег.
— Ну и осень в этом году, — вздыхала мама. Она стояла на табуретке у окна и снимала с карниза шторы для стирки.
— Мама, а можно мы тоже будем снимать шторы? — попросил Коля.
— Из окон дует, еще простудитесь, — не разрешила мама.
— Но я уже съел сушку и мне скучно просто так сидеть, — Коля почти обиделся.
— И я съела сушку. И мне скучно, — Оля тоже решила обидеться.
— Хотите, я дам вам книжки? — предложила мама.
— Лучше альбом, — Оля передумала обижаться. Потому что старые фотографии любила рассматривать больше любых книжек с картинками.
Мама принесла из спальни очень старый альбом. Фотографии в нем были какие-то тусклые, бесцветные, с обрезанными уголками. Мама называла этот альбом «историей семьи» и всегда подробно рассказывала о людях, которых Оля и Коля не знали. Точнее, знали, но другими. «Очень взрослыми», как выразилась Оля. «Немножко пожилыми», как объяснял Коля. А на фотографиях узнать людей было невозможно. Потому что когда фотограф обещал, что вылетит птичка, Оля и Коля еще не родились. Зато уже родилась мама. Со страницы альбома на детей смотрела маленькая худенькая девочка с косичками. Родился и папа – толстощекий, на трехколесном велосипеде, в пилотке. Родилась и выросла бабушка — в огромных круглых очках на всех фотографиях она немножко похожа на стрекозу. Дедушка тоже был -с усами и почему-то в военной форме.
— А это кто? — спросила Оля, рассматривая фотографию с малышом в коляске.
— Это ваш дядя, — ответила мама.
— У него были такие кудри? — не поверил Коля. Ведь дядя, сегодня папа троих сыновей, сколько Оля и Коля его знают, стрижется сразу, как только волосы вырастали длиннее четырех сантиметров. Если дотронуться до его головы — а Оля несколько раз дотрагивалась — то ладошка чувствует мягкие колючки: можно закрыть глаза и поверить, наконец, что родители купили живого ежа.
— А куда подевалась эта кукла? — перед Олей лежала фотография, на которой маленькая мама играла в игрушки.
— Когда я пошла в школу, мои родители подарили куклу соседской девочке, — ответила мама. — У меня куклу звали просто Маша, а у той девочки она стала Изабеллой! Девочка даже красила Изабелле губы настоящей губной помадой. Так что кукле очень повезло.
— А скоро Новый год? — спросил Коля. На фотографии маленький папа в костюме космонавта стояла у нарядной елки.
— Не скоро, но время пролетит быстро, — ответила мама.
— Мама, у тебя была собака!!! — закричала Оля и поднесла маме фотографию, на которой маленькая мама обнимала лохматого щенка.
Мама слезла с табуретки, взяла у Оли фотографию, долго на нее смотрела, а потом сказала:
— Это была замечательная собака! Самая лучшая собака на свете.
— А как ее звали? – спросил Коля.
— Марта, – ответила мама.
— А почему Марта? Я бы назвал Тобиком! – Коля давно придумал кличку для щенка, о котором мечтал.
— Летом в деревне я видела корову, которую звали Марта. Корова мне так понравилась, что собаку назвали в честь коровы, — улыбнулась мама.
— А куда она делась? — спросил Коля.
— Она потерялась, — дети еле-еле услышали голос мамы, ставший вдруг тихим-тихим.
— И ты ее не нашла? — Оля переживала за маминого щенка.
— Не нашла. Она потерялась навсегда, — мама взяла у Оли фотографию и положила ее обратно в альбом.
— Совсем навсегда? — Оля не могла с этим согласиться.
— Перед тем как потеряться, она заболела. Она очень страдала. Ничего не ела. Лежала и плакала, прямо как человек… Утром я проснулась, и ваша бабушка, моя мама, сказала мне, что Марта пропала. Бабушка хотела сказать это спокойно, как будто ну, пропала, найдется, ничего страшного. Но она расплакалась. И я все поняла.
— Что ты поняла? — Оля схватила маму за рукав.
— Знаете, детки, иногда можно потерять что-то… Ну вот, например, Коля, помните, потерял солдатика во дворе, а Оля на улице выронила носовой платок. Такие потери — они нас, конечно, расстраивают, но о них быстро забываешь. Ведь новый солдатик оказался даже лучше старого, и носовых платков у нас штук десять… А когда теряешь друга, его нельзя заменить другим другом. Нельзя найти такого же. И другой Марты просто не может быть, — мама вздохнула и махнула рукой, как будто извиняясь за то, что так непонятно все объяснила Оле и Коле. Оле показалось, что мама сейчас расплачется.
— Ой, шторы! — спохватилась мама и снова встала на табуретку. Cнимала петельки с крючков очень быстро и молчала. Оля и Коля тоже молчали. Как им быть с маминой собакой? Ну не должна она теряться навсегда! Но где же ее теперь искать?
Наверное, Оля и Коля молчали бы так до самой ночи, если бы не услышали движение ключа в входной двери.
— Папа! — закричал Коля и побежал в коридор.
— Папа! — закричала Оля и тоже побежала в коридор.
Когда папа открыл дверь, в коридор вышла и мама.
Но папа не вошел в квартиру как обычно, выставив вперед руки, чтобы дети могли на них повиснуть. Одну руку папа держал за спиной. Вид у папы был растерянный и немного виноватый. Даже не сказав «Привет, мои любимые!», папа сбивчиво, заикаясь, стал объяснять:
— Понимаете, тут вот какое дело… Это конечно не вовремя, сперва надо было хорошенько подумать, все взвесить… Но что мне оставалось? На улице, наверное, все минус десять. Он совсем продрог. Мне кажется, ему месяц от силы. В общем, вот…
И папа вытянул из-за спины руку. В руке у папы сидел маленький черный комочек.
— Собака… — прошептал Коля.
А Оля уставилась на комочек и часто-часто моргала.
Папа вопросительно посмотрел на маму.
Мама подошла к папе, наклонилась над комочком в его ладонях и тихо сказала:
— Марта, так, значит, ты все-таки нашлась?
Комочек привстал на тоненькие лапки и лизнул маму в щеку.
И началась суета!
Папа расстилал по полу газеты. Мама варила грудку индейки. Коля искал в коробке с игрушками резиновый мячик.
Щенок был очень голодный. Он ел измелченное отварное мясо из блюдца и хрюкал, как поросенок. Коля, высунув язык, сидел на четвереньках рядом с Мартой и делал вид, что он тоже щенок и тоже ест из блюдца. Ему хотелось сразу стать собаке неразлучным другом.
— А где Оля? — спохватилась мама.
— Оля! Оленька! Иди к нам! – папа пошел за Олей в комнату.
Девочка сидела диване и… плакала.
— Что с тобой, доченька? Что случилось? – папа посадил Олю на колени и стал целовать ее.
— Я боюсь, — всхлипывала Оля.
— Ты испугалась такую крошечную собачку? — не поверил папа.
— Нет. Я боюсь, что она возьмет и потеряется навсегда. – Оля внимательно посмотрела на папу, и папе показалось, что его дочка вдруг стала взрослой.
— Пойдем, не бойся, — папа понес Олю на кухню. — Мы будем стараться, чтобы собаке у нас понравилось. Будем? — он поцеловал Олю в нос.
— Очень будем! — ответила Оля.
Папа опустил дочь на пол. Она вбежала в кухню и тут же опустилась рядом с братом на четвереньки и высунула язык, как будто она тоже собачка и тоже ест мясо из блюдца.
Так у Марты появилось сразу два неразлучных двуногих друга.
Автор: Наши Дети
