…Днями уехал мой супруг на свою вахту. До глубокой осени мне предстоит быть наедине с милым моим домом, увядающими из-за жары петуниями, вездесущим котом и — надвигающимся выходом из отпуска на работу.
Непривычная, после нескольких месяцев шума, тишина.
И — мысли. Разные. О том, как обидно быстро проходит отпуск. О том, что никуда и нынешним летом не съездили. Что, слава Богу, перестроили чуть было не рухнувший на соседскую территорию забор. Что, преодолев извечную лень (ну еще пять минут!) и несмотря на отпуск, вставали в 6 утра и шли на реку плавать.
А еще, как это ни странно, много думается о деньгах. Не о количестве их. Их всегда мало. И не о том, как их сохранить и приумножить. А о том, что как-то совсем незаметно стали их тратить — каждый свои.
Лукавлю. Не совсем так.
Когда-то очень давно денег у нас было не то чтобы мало — их не было совсем. Памятные 90-е, будь они неладны. Коллеги-педагоги помнят, как жалкие наши крохи задерживали по нескольку месяцев. И другие памятные моменты: крохотная квартирка, дети — сначала выпускники, а потом — студенты. Учеба по контракту. У мужа — нищенская зарплата. Ушел оттуда, поверив обещаниям устроиться на другую, хорошую. Обещание сбылось не через три года, а много, много позже…Я помню, как он страдал от того, что не мог сделать мне подарок на 8 Марта. Он тогда не знал, что я более, чем спокойно, отношусь к этому празднику. Ну нет и нет..А на 23 февраля я один раз подарила ему…апельсин. И мы пополам его съели. И вообще все было — пополам. Вернее, не пополам. Общее все.
Мы жили мечтами и смотрели по маленькому телевизору передачу «Квартирный вопрос», выбирая цвет стен комнат будущего дома. Мы смотрели «Клуб кинопутешественников» и выбирали себе маршрут наших будущих поездок.
Ни дома, ни машины у нас не было. Как и денег на это. Так, на скромную еду, на коммуналку и на самое необходимое.
А еще у нас не было долгов. Никогда. Ни рубля. Просто, если не могли купить — не покупали.
«Стучите и отворят вам.»
Прошли годы. Муж стал работать в другой стране. Подолгу. Один раз на полгода уехал. И появился дом. И появилось все, что позволяет ощущать твердую почву под ногами. Так, штормит иногда, но проходит.
Заработок мужа во много раз превосходил мой, учительский. Но никогда не было у нас «моих» и «твоих» денег. На все про все — одна общая тумбочка.
А годы все шли и шли. Потихоньку стало все меняться. Я работала в администрации колледжа. Имея высшую категорию, получала весьма неплохую зарплату. Да репетиторство кое-что приносило. И у меня вдруг появились СВОИ деньги! И я готова подписаться под общеизвестной банальностью о том, что деньги — это свобода. Свобода от необходимости у кого-то, пусть и супруга, их просить или ждать, когда тебе их дадут.
Мысли, мысли…
Вспомнился давний разговор с одной моей коллегой. Я удивилась тому, что она до сих пор работает, имея в супругах владельца стоматологического кабинета и сети аптек.А она — мне: «И что, всякий раз просить — Игорь, дай на салон, Игорь дай на массаж, на то, чтобы машину заправить? Нет. Я и сама в состоянии. И мне это слаще.»
А у давней моей подруги — другая ситуация. Взрослая дочь. Нигде не работавшая ни дня. Вдруг вышла замуж. «Ой, ты знаешь, он ей сказал, что ему не нужна работающая женщина. И теперь она целыми днями ходит по разным распродажам, готовит ему обед и ждет с работы. Это то, чего она всю жизнь хотела.» Звучит очень заманчиво, да только молодой супруг не адвокат, не дипломат и даже не депутат. Он очень хороший штукатур. Работая в Москве, имел кучу заказов. Работал даже у какого-то артиста на даче. Но грянула пандемия. «Ты представляешь, на днях поехали к родственникам, а он ее спрашивает: Лера, ты хоть шоколадки детям родственников купила? А она ему: а ты мне хоть копейку дал?»
Мне нечего было сказать и без того расстроенной подруге, обеспокоенной трещащим по швам браком дочери. Чего соль на рану сыпать…А про себя я подумала: уж на пару шоколадок молодая и сама могла бы заработать…
Я не знаю, как правильно назвать наш семейный бюджет — общий или раздельный.
Например, ремонтирует муж недавно купленный гараж. Крышу меняет, стены внутри штукатурит, воду туда провел. Это — уйма стройматериалов, оплата работы мастеров и много чего. Платит за все из своих заработанных. Ему и в голову не придет взять мои из»тумбочки». Да я и не дам. Захотел игрушку — плати. Он даже может у меня одолжить, если надо отдать мастеру, а наличных нет. Но завтра — отдаст.
Или едем мы за покупками в супермаркет или на рынок. Почти всегда плачу я. Потому что лучше знаю, что нам нужно — поесть, попить или еще что. А еще потому, что у меня тоже есть деньги. Нигде и никем не сказано, что за все должен платить мужчина.
Я ценю его труд. Знаю, насколько тяжело ему достаются его кровные. Знаю, для чего работает так много и так далеко. Для того, что финансисты называют подушкой безопасности. Он не вечно будет работать на своей работе, а я — на своей. Я хочу верить, что мне никогда не придется писать в комментариях к какой-нибудь статье (как пишут иногда к моим)о том, что денег мне едва хватает на еду и на лекарства. И хорошо, что мне уже сейчас не приходится просить у него денег на маникюр или на новые босоножки. У меня есть свои. Хотя он иногда насильно меня заставляет что-то себе купить или «садись -я отвезу тебя постричься-покраситься -обросла». А я и не отказываюсь.
Повторюсь, не знаю правильного определения нашему бюджету. Но меня очень устраивает такое его распределение. И что-то мне подсказывает, что мужа моего это устраивает еще больше.
Или я неправа?
