— Пойдём, что ли, поймаем последнее солнышко! – сказал Владимир Петрович жене, споласкивая чашки от утреннего кофе.
— Конечно, пойдём! Погодка-то сегодня славная! – улыбнулась Валентина, отложив журнал по вязанию. Успеет ещё изучить рисунки и схемы, впереди зима — вон, какая длинная.
Владимир помог накинуть жене куртку, и супруги отправились гулять в ближайший парк.
Тот осенний денёк выдался очень приятным. Было тепло, легкий ветерок шевелил яркие кроны деревьев, которые сыпали золотом и медью. Желающих поймать последнее солнышко оказалось предостаточно. Супруги еле нашли свободную скамейку и с блаженством вытянув ноги, подставили лица ласковым лучам. Разговор шёл вяло. Говорили о том, чем займутся в следующий дачный сезон, о том, что соседка Вера звала на день рождения.
Владимир Петрович даже немного вздремнул на солнышке, пока жена перечисляла ему, что они могли бы преподнести Верочке в качестве подарка.
День был такой расчудесный, что хотелось просто жить. Блаженствовать. Прямо, как в песне «Just a perfect day», которую очень любила Валентина.
Им и без «Сангрии» было хорошо. Посидев ещё немного, они прошли своим любимым маршрутом – мимо старого пруда, где они обычно кормили уток. Но сегодня был выходной, и утки были сыты. Пришлось нести корм домой. Несмотря на это, оба получили большое удовольствие от прогулки.
— Чайку попьём? – спросил Владимир жену, когда они вернулись.
— С большим удовольствием, Володь.
Это «Володь» – резануло ему слух. Валя никогда не называла его так. Обычно «Вовка», «Вовочка». Когда сердилась, Владимир Петрович. Валя сидела за столом, на диванчике. И лицо её показалось ему странным. Незнакомым.
Он отвернулся, чтобы поставить чайник, разлил заварку по чашкам, достал из буфета конфетницу, и хотел поставить на стол, но едва не разбил, увидев, что жена сидит, как изваяние.
— Вова. Мне кажется, я умираю. Мои ноги… от пяток до колен каменеют. И это идёт выше – её голос звучал странно.
Он бросился к телефону, чтобы вызвать неотложку, но она остановила его:
— Сядь. Это бесполезно. Побудь со мной последнюю минуту, родной. Уже по пояс ничего не чувствую…
Он сел рядом, взял руку жены и стал целовать её, из-за всех сил стараясь не заплакать.
— Мы прожили… – теперь и слова давались ей с трудом – … хорошую жизнь. Спасибо…
— Валечка, Валя, не уходи! – рыдал он, но она уже смотрела мимо остекленевшим взглядом. Он положил её на диван, и, набрав номер скорой, сбивчиво начал объяснять, что его жене срочно нужна помощь, у неё развилось странное состояние. В глубине души он знал, что она мертва, но надеялся, что если врачи приедут быстро, смогут реанимировать.
Прибывший фельдшер развёл руками:
— Она уже полчаса, как умерла. Зачем вызвали нас?
— Да она двадцать минут назад ещё говорила со мной! Сделайте что-нибудь! Делайте свою работу! Вколите ей адреналин! Спасите её!
Он гладил жену по лицу. Глаза её были полуоткрыты.
Фельдшер устало потёр переносицу.
— Не поможет, отец. Не поможет! – он сделал знак коллеге, чтобы тот вызвал участкового и труповозку.
— Делайте что-нибудь… Реанимируйте! Вы же врач! Вы же ничего не делаете! – возмущался Владимир Петрович.
— Отец, у тебя нет аллергии на лекарства? – повернулся к нему фельдшер. Сейчас сделаем укол, легче станет.
— Делайте что хотите! – безучастно сказал Владимир Петрович.
После укола ему действительно стало легче. Захотелось спать. Прибежала соседка Верочка, что-то говорила, гладила его по плечу, предлагала выпить воды… всё было, как в немом кино. В голове крутилась только любимая Валина песня:
Just a perfect day (Просто идеальный день)
Drink Sangria in the park (Чтобы выпить «Сангрии» в парке)
And then later when it gets dark,( А после, когда стемнеет)
We go home…(Мы пойдём домой)
Жизнь продолжается
Когда я вышла замуж, моя мама осталась жить одна – это было её желание.
Я знала, что у неё есть друзья. Это были «девчонки с работы» и соседи. Например, пожилая интеллигентная пара с шестого этажа. Валентина и Владимир. Бездетные супруги, любившие мою маму, как дочь, и называвшие её Верочкой. Мы часто отмечали вместе семейные праздники.
Потом Валентина умерла. Как-то очень быстро и нетривиально — за чашкой чая. Вскрытие не выявило никаких следов внешнего воздействия. Женщина умерла «от естественных причин», но что это за причины – так и осталось для всех загадкой.
Владимир Петрович остался один. Он закрылся от всего мира в своей квартирке и общался только с моей мамой, рассказывая ей множество эпизодов из прежней, счастливой жизни с Валентиной.
— Владимир Петрович! Я к вам зайду?
— Ой, Верочка, конечно! Совсем забыла старика!
Она появилась на пороге его квартиры и робко сказала:
— Владимир Петрович, я не одна, простите. Вот, Людка собачку привела. Это Арто, его хозяин умер. А мне надо уехать дней на пять… можете приглядеть?
— Нет, Верочка, я не могу. У нас собак-то не было никогда — у Вали же аллергия была.
— Владимир Петрович, выручайте… Арто очень умный, он не доставит вам хлопот. Всего пять дней! Ну, пожалуйста!
Из-за её ног выглянула смешная морда. Потянула носом. Потом пёс вышел целиком и завилял хвостом.
— Ну… с ним, пожалуй, гулять надо. Кормить чем-то… – сам себе сказал старик.
— Не переживайте, я всё привезла! – мама с надеждой воззрилась на Владимира Петровича, чувствуя, что тот вот-вот сдастся.
— Ой, что с вами делать! – махнул рукой Владимир Петрович. – Ну, что, Арто, пойдёшь ко мне?
Говорить о том, что весь этот спектакль был задуман и блестяще исполнен мамой исключительно для того, чтобы отвлечь старика от мрачных мыслей – излишне. Коварный план возник в её голове, когда она увидела объявление про Арто. Волонтеры писали о том, что его хозяин умер, и теперь домашний пёс должен находиться в холодном вольере, где, скорее всего, он не выживет. Мама забрала пса и тут же привела его к Владимиру Петровичу.
— А если бы старик отказался? – спросила я маму.
— Не отказался бы. Он любит собак. В молодости в погранвойсках служил. Я фотографию в альбоме видела: наш Владимир Петрович с овчаркой. И говорил часто, что, мол, любит собак, но из-за Валечкиной аллергии они не могут себе позволить даже маленькую собачку.
— Ну, а если он всё-таки, откажется?
— Себе возьму! Но, уверена, что не придётся. Арто и Владимир Петрович понравились друг другу с первого взгляда.
В пятницу мама отправила меня к соседу. Типа за собакой. И дала чёткие инструкции, как и что надо говорить. Это же я, по её версии, привела собаку.
— А-а, Людочка! – приветствовал меня старик. Как мне показалось, без особой радости.
Странно, но никто не лаял. Пса не было видно.
— Здравствуйте, Владимир Петрович. А где Арто?
— Он спрятался. Очень странно. Такой боевой был, лаял на каждый шорох за дверью. А ты пришла, и он …спрятался.
— Может, ему у вас понравилось? – улыбнулась я, но не спешила выкладывать просьбу «подержать ещё три дня». Что-то мне подсказывало, что рано.
–Арто! – позвал старик, и, о чудо! – из комнаты вышел несуразный пёс на кривых коротких лапках. Он крутил хвостом и искоса поглядывал на меня.
— Ну, давай прощаться! – не без горечи в голосе сказал дед и присел, чтобы погладить пса. Я открыла было рот, чтобы сказать заготовленную просьбу, но тут Арто сам постарался. Он натурально заплакал! Подвывая, стал лизать старику руки, заглядывать преданно в глаза.
— Людочка… — дрогнувшим голосом сказал старик.— Людочка, можно Арто останется со мной? Мы с ним сдружились. Мы гуляли! Я забыл, что такое прогулка, как Валечка ушла…
— Я думаю, Арто сам выбрал себе хозяина, Владимир Петрович! И очень хорошо! Я привезу вам его вещи.
На следующий день я зашла в зоомагазин и купила расчёску, шампунь, лежанку и мешок корма для Арто. В этот раз он не стал от меня прятаться, вышел встречать. Он всё понял. Умница.
