Было это очень давно. Горная река, мощно вздымая пенистые буруны, стремительно неслась меж скал, упирающиеся пиками в небо. Где-то там, в невообразимой высоте, над вершинами этих молчаливых исполинов, подножия которых быстрые воды подтачивали веками и все же не могли свалить, медленно кружили орлы, внимательно высматривая добычу. Орлам нужна удача, надо кормить голодных птенцов, жалобно пищащих в гнездах.
Охотнику Алексею в этот день везло, не в пример проголодавшимся и усталым орлам. Настреляв кучу диких куропаток и метко сняв со скалистого кряжа упитанного горного барана, он, взвалив тяжелую добычу на плечи, шел каменистым берегом бурной реки. Охотник радовался: сколько дней ничегошеньки добыть не удавалось, даже захудалую утку, а тут такая удача привалила. Мяса дичи хватит и семье, и в селе на рынке продать. Жена, какой день уже просит того да сего купить. В амбаре лишь связка дикого лука, да ветер по щелям гуляет. Теперь Светлана обрадуется, встретит его ласково да с почестями. А бывало, вернется охотник ни с чем, так женушка надуется, будто незваный гость пожаловал. Да не обижался охотник на жену, лишь посмеивался в усы. Пусть ворчит, не со злобы ведь, без нее родимой, ведь жизнь не в жизнь.
Алексей со Светланой, двумя маленькими дочерьми и престарелой матерью жили в небольшом армянском селе, укромно приютившемся рядом с отрогами диких гор. Уютный домик, охотника прижался одним боком к скале, из которой веки вечные бил студеный родник. Охотник промышлял своим ремеслом с детства. Его отец, Андрей Кузьмич Толоконников в составе русских войск и местных добровольцев воевал с турками, а после привез жену Наталью и малолетнего Алешу в село. Так и зажили среди единокровных христиан. Знатный охотник был, Андрей Кузьмич, не знал себе равных в стрельбе из ружья, мастерски ставил силки на птиц, выслеживал горных козлов да баранов, а однажды схватился с разъяренным барсом. С тех пор хромал на одну ногу. А шкуру сильного хищника в доме, на самом видном месте повесил. Эх, какой отец охотник был…Ну да Алексей тоже не промах. Многому у него научился.
Охотник осторожно обошел огромный серый валун, видать еще со времен потопа бесцеремонно улегшийся посреди тропы, и остановился перевести дух. В ущелье нынче живет осень. Пожелтевшие листья деревьев опали, и накрыли мягким шелестящим ковром оленью тропу, а на ветках шиповника ярко алеют ягоды. Прохладно уже. Ночью так и вовсе холодно, ветер носится, будто шальной, зачерпывает в реке хрустальную воду и играючи плещет ее на скалы. Озорник горный ветер, баловень судьбы. Сегодня здесь завтра там, вольнее вольной птицы живет. Что ему мирские заботы да печали…
Вдруг, совсем рядом донесся тихий звук, напоминающий плач грудного ребенка. Охотник насторожился. Что еще за дьявольское наваждение? Откуда в глухом ущелье взяться ребенку? Алексей еще в детстве слышал легенды от старых охотников о том, как дьявол, превратившись в жалобно блеющую овечку, может заманить одинокого путника на край пропасти, и мгновенно обернувшись в истинное обличье сбросить несчастного вниз. Андрей Кузьмич посмеивался над стариками, считая все это сущей нелепицей. Да и сам Алексей, особо не верил в эти легенды. Уж сколько лет по горам бродил, а ничего подобного не встречал. Однако упаси Господь от напасти бесовской! Алексей опустил на камни тушу барана, и снял с плеча ружье. Спустившись по тропинке вниз, он прислушался. Снова плач. Да откуда же он? Стараясь не наступать на мелкие камни, охотник, не снимая пальца со спускового крючка, приблизился к куче больших валунов возникшей видать после горного обвала. Осторожно заглянув за камни, он вмиг похолодел, не поверив своим глазам. Среди валунов лежала молодая женщина в белой одежде, вцепившись оголенными руками в огромного барса. Женщина и хищник словно спали крепким сном. Светлые волосы ее разметались по скале, а за спиной раскинулись… большие белоснежные крылья. Под грудью у женщины тихо плача, шевелился новорожденный ребенок, завернутый в льняную ткань.
-О Боже милосердный! Да святится имя твое…Прости меня грешного, — прошептал потрясенный охотник, – не ангел ли это? Да точно — ангел! Что делать, куда бежать, кого звать на помощь? Боже, прошу не оставь меня в трудную минуту! В ущелье никого из людей, а до села и за полдня не доберешься. Что свалилось на мою бедную голову? С ума я сейчас сойду! Помоги!
Алексей стоял потрясенный увиденным, не соображая как ему поступить. Над ущельем начали кружить стервятники. Значит, трагедия произошла совсем недавно, иначе отвратительные птицы уже устроили бы страшное пиршество. Охотник несмело подошел к женщине, и, взглянув на ее прекрасное утонченное лицо, осторожно вытащил из-под нее ребенка, взял его на руки. Мать успела закрыть своим телом дитя, защитив от рассвирепевшего барса. Ценой своей жизни…
Мальчик перестал плакать. Яркие лазурные глаза, светились на белоснежном лице. Маленький носик-пуговка, пухлые губы и мягкий пух золотистых волос…
Алексей словно во сне, осторожно приподнял пеленку. Так оно и есть -мальчонка. А еще на спине малыша, трепетали два крошечных белых крылышка.
-О Господи… Сынок. Есть у меня две дочки, а теперь еще Бог и сына послал. Да еще какого… Ох ты несчастный мой. Откуда ты родной? С небес что-ли?
Охотник укачивал малыша, и тот закрыл лазурные глазки, и, улыбнувшись, заснул.
Алексей, стараясь не разбудить ангелочка, уложил его на старый шерстяной плед, которым он всегда укрывался, заночевав в горах у костра. А потом укрыл его мать сложив над ней каменное возвышение. Он прочитал заупокойную молитву об ее благородной душе, и неожиданно для себя заплакал как дитя. Он плакал безудержно, утирая льющиеся слезы огрубевшими ладонями. Алексей плакал так, будто хотел излить скалам всю боль утраты по женщине с небес, до последнего вздоха бившейся за жизнь ребенка…
С каменным сердцем, без сожаления он сбросил тело барса в пропасть, не проронив ни слова. Отдал его на откуп стервятникам, чтобы не тронули могилу ангела. Начинало вечереть. В ущелье разгулялся холодный ветер, и Алексей свежевал тушу барана, взял на руки спящего ангелочка, и отправился домой.
Сделав в пути несколько коротких передышек, он глубокой ночью добрался до родного села. В селе залаяли собаки, учуяв появление ночного гостя. C гор, призрачным покрывалом опустился туман. Недавно прошел дождь, и теперь свежий воздух пропитался запахом осенних листьев, хвоей, и вкусным дымком из печных труб. Уютные домики прижались к журчащим чистыми родниками скалам. В окнах темно. Жители спят. Не горят окна и в доме охотника. Он вздохнул от облегчения, освободился от тяжести добычи, подвесив ее на крюк в амбаре. Погладил подбежавшего волкодава Чара. Пес, помахивая обрубком хвоста, удивленно посмотрел на спящего ангелочка, и смиренно присев на задние лапы, тихонько заскулил. Алексей постучал в окно.
В доме послышались голоса, зажгли керосиновую лампу, и дверь отворилась.
-Кто там ночью? Добрый ли гость?
В дверях с лампой в руке, в длинной ночной рубашке и накинутой на полные плечи шалью, сонно жмурясь, стояла жена Светлана.
— Ой, Алеша милый, ты что ль? А Надя с Олей весь день про тебя спрашивали, когда мол папка вернется с охоты. Беспокоились отчего-то. Ну, пришел, слава тебе Господи!
-Света, принимай гостя женушка. Только не удивляйся очень уж.
Охотник прошел в дом, мимо опешившей жены. Мать, Наталья Прокофьевна уже встала, и подошла обнять сына, как вдруг увидела в его руках спящего малыша.
— Сынок, это чей ребенок? Светлый какой, словно молоко… Славянин как будто. Ты что нашел его что-ли? Что молчишь то?
— Мама вы только не пугайтесь, пожалуйста. Вот посмотрите.
Алексей медленно стянул льняную ткань с ангелочка и показал его белоснежную спинку со сложенными крылышками.
Позади охотника, что-то гулко упало. Он испуганно обернулся. Светлана лежала без чувств на полу.
— Ой-ой-ой! Ой, божечки, Боже милосердный! Ты, где это ангела нашел? А Алешка? Это же ангел!
Наталья Прокофьевна всплеснула руками, и прижала их к груди. А потом, суетливо поправляя на голове косынку, побежала за водой, чтобы привести в чувство невестку.
Когда Светлана пришла в себя, перед глазами возникло озабоченное лицо свекрови.
— Мамочка, милая кто это был? Приснилось мне?
Алексей с матерью помогли подняться ей с пола, довели до тахты, бережно усадив на мягкие шкуры.
Охотник, почувствовав себя виноватым, примирительно дотронулся до плеча жены, и смущенно улыбнулся.
— Ты уж прости меня Света, не хотел тебя пугать, да сама видишь, как нескладно вышло. Дитя несмышленое, в ущелье я его нашел. Мать погибла, барс ее погубил, теперь вот сирота он. Понимаешь? Один совсем…
Светлана, прикрыв глаза, выпила чашку студеной воды, встала оперевшись на мужнину руку, и подошла к сундуку, на котором мирно посапывал ангелочек.
— Божье дитя, — прошептала она, приложив ладонь к его теплому лбу. Глаза женщины наполнились слезами, сердце защемило невыносимо. Вспомнила своего первенца, мальчика. Он бы сейчас уже большой был бы, да ушел на небеса спустя час как родился.
Женщина осторожно взяла на руки спящего ангела, и, прижавшись к его щеке, счастливо улыбнулась.
-Вот и слава Богу,- растроганно произнесла Наталья Прокофьевна, — таких ангелов еще в детстве мне доводилось видеть. Бывало, идем с подружками в поле по весне цветы собирать, а там вот такие упитанные амурчики резвятся, только постарше конечно, чем наш малыш. Мы с криком бежим обратно, а они хохочут, летят за нами, лепестками нас осыпают. Дома родителям расскажем, а они нас на смех поднимают. Нам обидно до слез. А что поделаешь – никто не верит. Эх…
…Вот так и поселился ангел в доме охотника. Назвали его Владимиром. Поначалу дочки Надя и Оля немножко побаивались ребенка белого как сметана, который никогда не заливался в плаче, и лишь тихонько хныкал, будто стеснялся потревожить домочадцев. А рос он быстро — буквально за одну ночь, мягкий золотистый пух его волос, к утру превратился рыжие, будто медные кудри. Девочки прятались за юбкой матери, когда ребенка купали в большом корыте, но скоро привыкли. Володя улыбался, тряс рыжими кудрями, а крылышки за спиной трепетали быстро-быстро, словно малыш собирался взлететь. Брызги от мокрых крыльев летели в разные стороны, а женщины смеялись и отворачивали лица.
У домашней козы Зорьки прибавилось забот. Ангел очень любил теплое молоко, но оказалось больше всего – козье. Вот девочки вскоре так привязались к ласковому ангелочку, что и взялись сами доить козу. Повязывали на голову белые косынки, брали ведерко и шли в хлев, там, где в закутке находилась Зорька с двумя козлятами. Часто не получалось. Зорька упрямилась, бодалась, брыкаясь, опрокидывала ведерко с надоенным молоком. Девчонки ревели от обиды, жаловались бабушке, и тогда она, ворча на внучек, размазывающих по лицу слезы, сама бралась за дело. По селу очень скоро разнеслась молва о том что, охотник Алексей приютил в своем доме брошенного в горах новорожденного. И потянулись сельчане в дом кто с чем. Несли муку в мешочках, баранину, фрукты в плетеных корзинах, самодельные игрушки, ткань на одежду ребенку, ну и там всякую всячину. Соседи искренне удивлялись белизне кожи ребенка, ясным лазурным глазам, и шапке золотистых кудрей. Не могли на него наглядеться, и печалились, глядя на горбик, топорщившийся под холщовой рубашкой. Люди удивлялись пышущему здоровьем ребенку с таким пороком. Светлана всегда держала ребенка на руках, и никому его не давала, а дочерям строго наказала, никому не рассказывать про крылья.
— Смотрите, не проболтайтесь там в селе! Узнают что он не простой ребенок, покоя нам не будет. Поняли меня или нет?
Так или иначе, но все же, люди старались всеми правдами и неправдами взглянуть хоть краешком глаза на чудесного ребенка, увидеть его милую улыбку и копну золотистых кудрей. Во дворе Алексея многолюдно. Здесь и молодежь, и люди постарше, пришли сюда и степенные старики.
Армянские старики с восхищением смотрели на чудесного ребенка, и прекрасно понимали, что этот златокудрый мальчик не случайно появился в их старинном селе. Старый солдат дед Вартан вместе со своим приятелем Арамом, присел на краешек скамейки во дворе охотника, прищурившись, поглядел на величественные снежные горы.
— Послушай Вартан дорогой, что скажу – промолвил степенно Арам — мы с тобой прожили долгую жизнь, сам знаешь — по-всякому бывало, воевать пришлось немало. Сколько нас армян теперь осталось… Русским братьям, единоверцам нашим поклон низкий, не дали армянам сгинуть. Вот отец Алексея, Андрей Кузьмич, знатный вояка был. С нами плечом к плечу за землю армянскую воевал. И ребенок этот милый неспроста в доме его сына появился. Значит так надо. Сам знаешь, я всегда в Бога нашего верил, и верить буду до конца дней своих. От веры христианской не отрекусь никогда. И посмотри брат что у нас в селе делается… Заметил, а Вартан джан?
— Вот именно брат Арам, истину говоришь, — ответил, улыбнувшись в пышные усы, круглолицый дед Вартан, — и я тоже заметил. С той благословенной поры как ребенок появился в семье охотника, стало происходить что-то не совсем обычное, а точнее – совсем необычное. Ты посмотри, ведь за полгода никто в селе не заболел, даже не простудился, а те, кто страдал старым недугом, теперь день ото дня чувствуют себя лучше и лучше, а некоторые и вовсе позабыли про болезни, что мучили их многие годы. Мой свояк Вазген, всю жизнь с самой молодости сердцем был, слаб, задыхался чуть что, в груди ныло. А теперь? По четыре раза на день к святому источнику поднимается и обратно. А там, какая высота! Позабыл, с какой стороны сердце у него. А урожай, какой выдался? Яблоками и персиками амбары сельчан переполнены до отказа, — плоды налиты сладостной спелостью.
— Верно говоришь. Волки воют в горах, но в село заходить перестали, крутятся стаями у скал, словно запрещено им. Овцы стали плодиться во множестве, нагуливают хороший жирок. Но главное Вартан джан — люди едва взглянув на Володю, в душе покой и райскую благодать чувствуют. Жить хочется долго, любоваться прекрасной природой, радоваться каждому прожитому дню и никогда не умирать. А Вартан джан? Неужели в нашем старинном армянском селе ангел поселился. Господи милостивый, спасибо тебе за все! Я ведь их раньше в горах видел. Только мне никто не верил.
— Так и я видел, — рассмеялся дед Вартан. И мне никто не верил!
…Так прошло много времени. Гости приезжавшие в чудесное процветающее село, поражались достатку и отменному здоровью жителей, желая как можно дольше побыть в этом райском уголке земли, приютившемся на краю величественных скал…
Охотник Алексей все также ходил на охоту в ущелье, но уже вместе с Владимиром. Мальчик вырос, превратившись из крохотного ангелочка в озорного мальчишку, искусно прятавшего сложенные крылья под длинной рубахой. В ущелье он скидывал рубашку и, разбежавшись, у самого края пропасти распрямлял перистые крылья, мгновенно взмывая в воздух, взлетал к острым вершинам скал. Орлы, парящие кругами на неимоверной высоте, испуганно разлетались в стороны, уступая дорогу сильному и стремительному существу, мчащемуся с наперегонки с ветром-непоседой.
Охотник с восхищением смотрел как ангел словно, белый голубь кувыркается в воздухе, складывая в стрелу крылья, камнем падает вниз, и почти у самой земли раскрывая их, вновь взмывает к небесам.
— Молодец сынок, ой какой ты молодец! – шептал Алексей в напряжении сцепляя пальцы рук. Он восхищался им, и отчаянно боялся за него. Но разве удержишь этого порой непослушного и все, же такого ласкового мечтательного фантазера пишущего стихи, дергавшего сельских девчонок за косички. В то же время ангел не давал в обиду своих сестер Надю и Олю, ставших красавицами, запрещая местным мальчишкам приближаться к ним. Ему прощали озорные проделки и шалости, ведь он принес в село благополучие и мир в сердца. Ангел мог долго беседовать со стариками, задавал кучу вопросов, иногда смешил своей детской непосредственностью, часто удивлял их своим острым умом и рассудительностью. По привычке, темными ночами ангел сидел на пороге дома, с куском хлеба и чашкой теплого козьего молока, глядел на черный бархат неба, усыпанный золотыми каплями звезд, и сочинял четверостишия, чтобы потом поутру, показать маме стихи, и глядя в ее глаза ждать похвалы.
Володя знал о том, что он не родной ей сын. Когда он подрос Алексей и Светлана не стали утаивать истинную историю его появления. Все равно люди когда-нибудь расскажут. Пусть лучше узнает от своих.
Тогда ангел ничего не произнес в ответ. Лишь когда все легли спать, он, стараясь не шуметь, вышел во двор, сел на пороге дома, и тихонько заплакал.
Утром ангел попросил охотника показать ему могилу матери, и когда они вдвоем пришли в продуваемое всеми ветрами дикое ущелье, он опустился на колени перед сложенными покрывшимися мохом камнями.
— Папа, как это случилось? Расскажи…
Алексей тяжело вздохнул, и погладил его по непослушным кудрям.
— Что тебе сказать милый… Когда я нашел вас, все уже было кончено. Мать закрыла тебя своим телом от барса. Ушла навсегда, но тебя успела спасти. Она была очень сильной, — одолеть такого страшного зверя голыми руками простой женщине не под силу. Она была очень красивой — ты стал похож на нее.
Охотник посмотрел на величественные горы, синеющие вдали:
-Ты знаешь сынок, мы все проживаем, свой срок на этой земле, а потом уходим на небеса к Богу. Не знаю, почему ты с матерью оказался здесь в этом диком ущелье, какие дороги привели вас с небес сюда на грешную землю, но видно так было угодно судьбе. Значит, так было нужно. Живи сынок достойно, и храни память о матери. Не забывай ее, даже если судьба вознесет тебя к вершинам славы и власти, не забывай, если будешь простым землепашцем. Не забывай ее никогда…
В то день они вернулись в село, и каждый молчал и думал о своем.
Прошло еще несколько лет… В дом Алексея зачастили сваты. Были и свои сельчане, и гости из других горных сел прослышавшие о красоте дочерей. Вскоре сыграли одну за другой две веселые свадьбы. Надежда и Ольга уезжая из отчего дома, тепло прощались с ангелом, которого полюбили крепче родного брата. Володя трудно переживал расставание с сестрами. Сердился на женихов, что забрали их, будто оторвали от сердца. Он замкнулся в себе, отказывался от еды, и на столе нетронутым оставлял любимое козье молоко с накрошенным хлебом. Потом когда узнал о том, что сестрички хорошо устроились в новых семьях, повеселел, и вновь зажил своей обычной жизнью.
А потом оказалось, что пришло время, уходить и ему. До села дошли слухи о том, что весь мир охватила страшная беда, над миром нависла смертельная угроза – началась война. Вскоре в село приехали военные за ополченцами, и тогда охотник Алексей как и многие односельчане собрался на фронт. Собрал котомку с вещами, взял хлеба, овечьего сыра, сушеного тутовника и баранины, обнял безутешных мать и жену. А Владимиру наказал оставаться за старшего в доме.
— Вот понимаешь, какое дело сынок…
Алексей погладил ангела по непослушным кудрям и улыбнулся. Вырос Владимир, возмужал, крылья едва за спиной умещаются. Того и гляди завтра все узнают, что он не простой смертный. Ну а что поделаешь? Долго эту тайну хранили, может быть, и пришло теперь время все людям рассказать.
— Не знаю милый, как все обернется теперь. Война проклятая свою дань собирает. Пожили в мире и спокойствии, а теперь видишь, как выходит. Землю родную защищать будем, вернусь или нет одному Богу известно. Так ты родной, позаботься о маме и бабушке, береги их. Ты ведь сынок хороший у меня вырос, добрый. А память о матери в сердце береги, не забывай, что я тебе говорил, там у ее могилы. Никогда не забывай, слышишь?
Ангел обхватил руками шею отца и горячая слеза покатилась по его щеке.
-Ты вернешься папа. Ты не умрешь!
В одну из ночей, когда Владимир как обычно сидел на пороге дома, из темноты под кроной старого тутовника возникли три светящиеся фигуры с крыльями. Они поманили его к себе. Душевным чутьем Владимир узнал своих собратьев-ангелов. Они пришли за ним, значит так надо. Ангелы-хранители шли на войну оберегать воинов. Не всех. Всех бы не смогли — не так уж много их, чистых душою крылатых созданий. Но тех, кого смогут – спасут!
Старший из ангелов выделяющийся золотым светящимся контуром фигуры, обнял ласково Володю.
— Мы давно наблюдаем за тобой с небес, и искренне рады тому что, в благочестивой семье охотника ты был воспитан в добродетели и послушании. С Божьего благословения мы встретились.
Владимир поклонился смиренно.
— И вас я рад приветствовать братья мои, — произнес он, — я много думал о вас, мечтал, что в один из дней мы все же свидимся. Но что привело вас сюда именно сейчас.
-Ты должен понять меня, — ответил старший ангел, — среди людей разгорелась страшная война. Война между добром и злом. Силы зла идут огромной ордой, уничтожая все и всех на своем пути. Праведные воины, защищая свою землю и дом, поднялись на борьбу с врагом. Но им тяжело, их потери неисчислимы. Ангелы-хранители оберегают их как могут, но и нас не так много, мы не справляемся. Убережем не всех. Всех спасти не хватит сил. Пойдем с нами брат, ты нам нужен
Владимир оглянулся на свой дом:
— Конечно, я пойду с вами братья, но я должен попрощаться с родными. Они будут переживать за меня.
— Невозможно брат, нам надо поспешить. Ты сделаешь это потом.
Ангел ушел с братьями, не попрощавшись с Марией и Натальей Кузьминичной. А что скажешь? Он нарушил наказ охотника ради долга, которому он призван служить. Теперь он не может вот так просто прийти в свой дом, но и в беде своих родных не бросит. Лишь бы поняли его правильно, не терзали сердце печалью. Он ушел в неизвестность. Безутешные женщины, рыдая обошли все село, вместе с соседями искали его, где только возможно. Ходили и в ущелье, но и там его не нашли. Но когда утром на пороге, где Володя любил сидеть ночами, и мечтать, глядя на безбрежное небо, Светлана нашла несколько упитанных куропаток, она поняла – сын жив, и он не бросил их. Так ангел заботился о своей семье.
…Бой был страшный. Алексей в который раз с остальными пока еще живыми бойцами, поднимался в атаку, но каждый раз приходилось падать на землю, спасаясь от летящих осколков и пулеметных очередей. Метр за метром продвигались они к вражескому окопу на том конце поля, и с каждым разом их становилось меньше. Несколько снарядов разорвались рядом, накрыв охотника комьями горячей земли. На мгновение померк свет в глазах, пропал слух, но вот снова в уши ворвался дикий грохот канонады. Ощупал себя. Жив пока!
Еще несколько рывков, потом ползком, еще, еще… Вот он вражеский окоп! — Давай ребята в рукопашную!
Алексей выхватил из-за голенища свой старый охотничий нож, и прыгнув окоп. Первого немца несколько раз ударил в живот, потом отбросил обмякшее тело в сторону. Вот еще один целится из автомата, хочет дать очередь в упор! Так его! Выпад вперед как учил когда-то отец, удары ножом, и враг, судорожно цепляясь пальцами за стенки окопа, со стоном сползает на землю. Та-а-к! Ну-ка кто еще?
Внезапный толчок в спину, и Алексей не удержавшись на ногах, упал вперед. Мгновенно перевернулся, и едва успел схватить за запястье здоровенного фельдфебеля с криком навалившегося на него с кинжалом.
— «Ух, сильный черт, такого мне не одолеть!» — молнией пронеслось в голове охотника. Едва сдерживал руку немца, а острие кинжала все ближе и ближе.
Охотник увидел, как оскалился в гримасе враг, покраснел от напряжения, глаза страшно выпучил. Еще один рывок и мне конец! Неужели мой час пришел?!
Вдруг голова немца откинулась назад, тело прогнулось колесом и поднялось наверх. Он дернулся в конвульсии и отлетел в сторону, словно тряпичная кукла, со всего маха ударившись об стенку окопа. Вот пулеметчик согнулся, словно сломался пополам и рухнул вниз. Яростно изрыгающий смерть пулемет вдруг заглох.
Перед глазами Алексея возникло озабоченное, родное лицо, лазурные глаза, золотистые кудри…
— Папа ты жив? Не ранен?
Алексей опешил, не веря своим глазам:
— Это ты сынок! Откуда ты здесь?
Ангел прикрыв крыльями отца словно щитом, обнял его крепко и прижался щекой как когда-то в детстве.
— Папа не волнуйся, я буду рядом. Я же обещал – ты не умрешь!
Схватка вокруг остановилось. Все кто увидел в окопе рослого златокудрого ангела гневно развернувшего белые крылья, застыли в изумлении, шепча молитвы. Владимир, воспарил над землей и озарил все вокруг ослепительно ярким светом. Исход битвы был решен. Фашисты, в страхе побросав оружие, падали ниц на дно окопа…
…Всю войну до самого Берлина, Алексей прошагал не получив ни единой царапины. Всю эту долгую войну ангел-хранитель Владимир, оберегал отца и тех солдат, что были рядом, а в короткие минуты передышек, охотился в ущелье, принося добычу к порогу родного дома.
…Вот так и закончилась эта история. Алексей героем с фронта вернулся в родное село, и наконец-то обнял и расцеловал жену и мать, дочерей и двух сладких внучат. Возвращение его отмечали всем селом, шумно и пышно. Вспоминали погибших на фронте сельчан, вспоминали и внезапно исчезнувшего Владимира, принесшего в село счастье, достаток и благоденствие.
Лишь домашние, молчали, хранили тайну, а охотник украдкой улыбался в лихо закрученные усы. После того как ушли последние гости, домочадцы сели за щедро накрытый стол, Светлана поставила на свободное место чашку с теплым козьим молоком с накрошенным в него хлебом. Ровно в полночь во дворе послышался шум крыльев, дверь широко распахнулась, и в золотом свечении возникла фигура Владимира:
— Мир нашему дому — родные мои!
Автор: Георгий АСИН
