Ирина торопилась на работу, выскочила из квартиры и чуть не запнулась о мальчишку. Мальчик спал у неё под дверью.
Ирина удивилась, почему ребёнок в столь ранний час спит в чужом подъезде? Ирина была учительница с десятилетним стажем и не могла просто так пробежать мимо.
Она наклонилась над ним и принялась трясти его за худенькое плечико, — Эй, молодой человек, проснись! —
— Чего? Что вы меня хватаете?
Мальчик неловко поднялся.
— Ты кто? Почему здесь спишь?
— Я не сплю. Я сидел. Задремал нечаянно, — ответил он.
Ирина жила в этом доме всего полгода. Купила квартиру после развода с мужем. Соседей почти никого не знала, но, что ребёнок не из этого дома, было понятно.
Мальчику было лет 10, может 11, одет, хоть в старую, но чистую одежду. Он переминался с ноги на ногу и приплясывал на месте. Ирина поняла, что ему надо в туалет.
— Беги. Только шустро. На работу опаздываю, — Ирина пропустила его в квартиру.
Он недоверчиво посмотрел на неё своими необыкновенными светло-светло голубыми глазами. Очень редкий цвет.
Пока гость, выйдя из туалета мыл руки в ванной, Ирина накрутила ему бутербродов с колбасой, — Возьми, перекусишь.-
Гость стоял в дверях, — Спасибо большое! Вы меня спасли. Теперь спокойно дождусь.-
— А кого ты ждёшь? — спросила Ирина.
— Бабушку Антониду Петровну. Она рядом с Вами живёт, может знаете? —
— Антониду Петровну я немного знаю, но её позавчера увезли в больницу, на «скорой», я возвращалась с работы, когда её выносили на носилках из подъезда.
— В какой она больнице? —
— Вчера дежурила 20-я городская. Скорее всего её туда увезли —
— Ясно. А вас как зовут?- решил наконец-то познакомиться со своей спасительницей мальчик.
— Ирина Фёдоровна, — ответила на бегу Ирина.
На работе Ирина попала в водоворот нескончаемых школьных проблем, но мысли о мальчишке не переставали тревожить.
— Наверное, нереализованный материнский инстинкт проснулся, — грустно подумала Ирина.
У неё не было детей, поэтому и с мужем разошлись. Она, довольно-таки спокойно отпустила его к женщине, которая родила ему дочь.
На большой перемене Ирина позвонила в больницу и узнала, что у бабушки-соседки инсульт, прогноз неблагоприятный, всё-таки возраст 78 лет.
После работы она снова увидела мальчика. Он сидел на подоконнике.
— Я Вас жду, — обрадовался он ей.
Ирина наконец-то спросила, как его имя? Он был Фёдором. Он так и сказал, что он Фёдор, а не Федя.
— Бабушку ещё долго не выпишут, меня к ней не пустили. —
Умытому и накормленному гостю Ирина устроила допрос,
— Из дома сбежал? Родители, наверное, с ума сходят. —
— У меня нет родителей. Я у тёти живу. —
— Значит тётя с ума сходит, — сказала Ирина.
— Я ей сказал, что к бабушке поехал, она же не знает, что бабушка в больнице. Не хочу к ней, хоть она и добрая, и пьёт не очень часто, а дядька каждый день и злой становится. Достал. У них своих четверо, скоро пятый будет, а тут я ещё. Сказали, что в детский дом меня сдадут, я туда не хочу. Я Вам не сильно мешаю?
Мама говорила, что я гиперактивный ребёнок, весь в отца, и такой же светлоглазый. Мамы уже нет два года. —
— А как звали твою маму? —
— Надежда Александровна Мартынова. Она была добрая и красивая-красивая… Она работала секретарём у директора большого завода, название не помню, химический какой-то… а вспомнил, завод химволокна.-
— А папа?-
— Не было папы. Никогда не было, — потупившись ответил Фёдор.
Ирина поняла, почему её так взволновала встреча с ним. Глаза… такие глаза она видела у одного единственного человека. И этот человек был её отец. И этот человек, её отец, был директором завода химволокна.
У Ирины от волнения перехватило дыхание.
Роман директора и секретарши, что может быть банальнее? Знал ли он, что секретарша родила от него сына? Заметил ли он её исчезновение из своей приёмной?
А она? Она назвала сына его именем, значит любила, сильно любила.
Ирина была единственным ребёнком в семье. В детстве она мечтала о брате или сестрёнке.
— Сходи пожалуйста в магазин за хлебом. Магазин через дорогу, — и Ирина выпроводила Федю.
Она позвонила отцу, — Папа, ты знал Надежду Александровну Мартынову? Значит знал? Помнишь такую? Приезжай завтра ко мне, завтра выходной. Я тебя познакомлю со своим братом, а твоим сыном. Всё. До свидания! Остальное завтра! —
— Я тебе постелила на диване в гостинной. Прими душ и спать, — сказала Ирина вернувшемуся мальчику.
Она смутно представляла себе, как оно всё будет дальше? Но то, что она своего братишку не отдаст в семью его пьющих родственников, и тем более, в детский дом — знала точно!
Отец приехал утром, в начале девятого. Обычно Ирина в выходные дни отсыпалась, но сегодня встала рано. Ночь, можно сказать, не спала.
Отца Ирина любила. Он всегда присутствовал в её жизни, был в курсе всех её проблем, в отличие от матери. С самого раннего детства он был и спаситель, и утешитель.
Это он поддержал её в решении поступать в пединститут, в то время, как мать билась в истерике и кричала, что туда идут только простолюдины и неудачники. Себя мать простолюдинкой не считала, хоть и была родом из захудалой деревни. Именно отец благословил её брак по большой любви, а потом вытирал слёзы и помог пережить развод.
Отец, как всегда подтянутый, невозмутимый, в отутюженных брюках, начищенных до блеска туфлях. Ненавязчивый дорогой парфюм дополнял общую картину солидного, преуспевающего человека.
— Ну что ты там напридумывала? Брата какого-то нашла. Я плохо спал, волновался, — начал он с порога.
— Тише папа, мой гость ещё спит, пусть поспит у него вчера бессонная ночь была, — Ирина провела отца на кухню.
— Давай завтракать, ты, наверное, голодный, -за завтраком она ввела отца в курс дела.
— Глупости это всё! Ну, была у меня такая секретарша Надежда Мартынова, умненькая, молодая, красивая. Смотрела на меня влюблёнными глазами. Я хоть и в годах, но мужик как-никак, такие флюиды от неё шли!
Каюсь, не устоял. Ты уже девочка большая и понимаешь, что стопроцентно верные мужья большая редкость. Они сохранились только в старых книгах и фильмах. Конечно, мне льстила её влюблённость, а кто бы отказался от такого? Я не святой, но мать твою бросить… этого и в мыслях не было.
Однажды Надя так, между прочим, спросила не хочу ли я сыночка? Я ответил, что у меня есть дочка, а сыночка мне уже поздно заводить.
Вскоре, мать у неё заболела. Она попросила длительный отпуск по уходу за больной матерью, и уехала в своё село. На её место временно взяли женщину в годах.
Надежда вернулась где-то через год, может и дольше её не было, точно не помню. Похорошела, такая вся, свеженькая, как яблочко наливное. Я пошутил, уж не замуж ли вышла? Она ответила, что вышла замуж, и сыночка родила. Муж хороший, добрый. Квартиру они с ним снимают.
По документам фамилия у неё прежняя — Мартынова, но они ведь сейчас все гражданским браком живут.
Дальше у нас были чисто деловые отношения, без всякого намёка на интим. У неё своя жизнь с мужем. У меня своя — с женой.
Года три назад Надежда заболела, долго была на больничном, а потом всё… Я узнал, когда приказ подписывал на выделение материальной помощи. Жалко, конечно, молодая совсем.
Зря ты мне клеишь какого-то сына, доченька, — закончил свою исповедь отец.
В это время проснулся и гость. Он, как вежливый и воспитанный ребёнок, заглянул на кухню и поздоровался.
Отец побледнел. Сейчас, когда они оказались рядом сходство между ними было особенно заметно.
— Давай знакомиться, -предложил отец и протянул руку первым,- Фёдор Николаевич. —
— Фёдор Фёдорович Мартынов, — ответил мальчик и доверчиво вложил свою руку в его большую ладонь.
Они одновременно и одинаково удивлённо изогнули бровь.
— Что-то у меня сегодня одни Фёдоры в гостях, — улыбнулась Ирина.
Федор младший пошёл умываться, а Фёдор старший озадаченно смотрел на дочь,
— Ничего не понимаю. Он вылитый я в детстве. Она же замуж вышла и родила мальчика, вроде как от мужа? —
— Не выходила она замуж. И домой уехала, чтобы втихушку родить. Ты запроси в своей бухгалтерии данные с какого по какое время она была в декретном отпуске?
Замужество она придумала, чтобы тебя совесть не мучила. По всему видать, что сильно тебя любила.
Федя уверяет, что у него никогда не было отца. Понимаешь, никогда! — ответила Ирина.
— Постой, ещё одна нестыковка — у Надежды не было ни сестры, ни брата. Она была одна у матери. Кстати, её матери давно на свете нет. Откуда взялись тётя и бабушка? — задумался отец.
Ему ответил Федя, он уже стоял в дверях и слышал часть разговора,
— Это Вы про мою маму?
Тётя Валя наша дальняя родственница. Кажется, она дочь двоюродного маминого брата. Они приехали в город, когда мама уже не вставала. А бабушка Тоня тёти Валина мать.
Когда мама… ну , когда её не стало, тётя Валя взяла меня к себе. А куда меня было девать? Из съёмной квартиры надо было съехать. Вот родственники меня и забрали. Они даже какие-то деньги за меня получают. Дядька всё время ругается, что мало.
А я Вас вспомнил, Фёдор Николаевич! Ваш портрет у нас над диваном висел, сейчас он в альбоме лежит. Я сначала думал, что это мамин любимый артист, спросил у неё кто этот дяденька? Она обещала рассказать, когда подросту. —
Ирина накормила Федю завтраком и отправила на утренний киносеанс. Кинотеатр был недалеко.
— Ну, что папа, у тебя остались сомнения? — спросила Ирина.
— Пожалуй, нет, но экспертизу ДНК придётся делать. Отцовство надо будет доказывать через суд, ответил отец.
Дальше была истерика, симулятивные гипертонический крис и прединфарктное состояние у Людмилы Ивановны, жены Фёдора Николаевича. Правда, она быстро успокоилась и уехала отдыхать на Бали. Позже, она решилась взглянуть на мальчика.
Федя ей понравился, но брать его к себе на воспитание она наотрез отказалась. В гости пожалуйста, а совсем? Нет! Здоровья не позволяет. Нервы расшатаны.
У неё была помощница по дому, но она же не воспитатель!
Никто и не настаивал.
Федор Николаевич много времени проводил с Федей, ему это было в радость. Каждый раз он находил сходство между собой и сыном: они одинаково не любили манную кашу, зато одинаково страстно любили кошек. Но у Фёдора старшего у жены была аллергия на них, а у Фёдора младшего никогда не было своей квартиры, куда можно было бы принести котёнка. Они оба совершенно одинаково шепелявили, совсем чуть-чуть.
Наконец были закончены все формальности по установлению отцовства, а это процедура долгая, месяца два тянулась.
Фёдор Николаевич пришёл к Ирине, подозвал к себе Федю и сказал,
— С сегодняшнего дня ты по закону мой сын. Вот твой новый документ. Понимаешь, ты всегда был моим сыном, но я раньше не знал, что ты у меня есть. Прости меня пожалуйста, если сможешь!
Я не могу заставить тебя называть меня папой, называй, как хочешь. Просто знай, что ты в этом мире не одинок. У тебя есть защита и опора — я, твой отец. У тебя есть Ирина — твоя сестра. —
— А я давно догадался, папа, что ты мой отец, — улыбнулся Федя.
— Господи, какие дети догадливые пошли, — и отец обнял сына.
Ирина заметила слезинки в глазах отца, но он быстро взял себя в руки.
Федя остался жить с Ириной, но в гости к Людмиле Ивановне изредка ходит, а отец приезжает каждый день.
А ещё они с Ириной взяли котёнка. Какой-то дедушка бесплатно раздавал котят около супермаркета.Федя выбрал самого слабенького. Котёнка назвали Мурзиком. В этот момент Федя почувствовал себя самым счастливым человеком на свете!
P.S
Фёдор Николаевич поставил белый мраморный памятник Надежде. Они с Федей приезжают к ней, привозят цветы.
Однажды, когда они привезли свежие цветы Федя сказал, — Знаешь папа, мама за день до того… в общем, она мне сказала, чтобы я не плакал. Она не исчезнет совсем. Она перейдёт в другом мир, и оттуда будет присматривать за мной.
Ещё она сказала, что постарается даже оттуда помогать мне. Это она сделала так, чтобы меня нашла Ирина, а потом и ты! Я это знаю! Ты мне веришь, папа? —
— Верю, — ответил отец.
Автор: Наталья Грунина
